Цена слова: как конфликт на Донбассе меняет язык журналистики

В социальных сетях и в некоторых СМИ появилось пособие, которое издали в Мариупольском государственном университете, под названием «Справочник профессионального журналиста». Одним из составителей этого справочника является глава правления ОО «Громадське радио» Андрей Куликов.

Некоторые дефиниции в одной из версий этого справочника вызвали возмущения у представителей СМИ. И в данный момент с нами на связи по скайпу журналист Сергей Гришин (ранее работавший на hromadske.tv), который озвучит всю суть проблемы.

Сергей Гришин: Справочник сам по себе неплохой, но озабоченность вызывает глоссарий, который рекомендуют использовать профессиональным журналистам. В нем написано, к примеру, что «АТО» — это определение с негативной коннотацией, нужно говорить  — «военный конфликт», далее «террористов» и «сепаратистов» рекомендуется называть «ополченцами ДНР/ЛНР» , причем эти аббревиатуры не брать в кавычки, как будто Украина уже признала эти республики.

После того, как я свои возмущения опубликовал в Facebook, еще один автор-составитель данного пособия, госпожа Бесчетникова, на следующий день на «5 канале» опровергла все мои слова и обвинила меня во лжи.

Хотя параллельно 4 человека из Мариуполя мне написали, что также получили это пособие на тренинге и подтверждают правдивость моих слов.

Спустя два дня Университет издал новый тираж, в котором были убраны те противоречивые рекомендации.

Если издание вышло с устраненными противоречиями, значит все в порядке. Но зачем тогда говорить, что этих возмутительных рекомендаций не было?  

Андрей Куликов: Существовали рабочие версии и окончательная версия. И в ходе подготовки к изданию, в спешке, каким-то образом часть тиража было отпечатано из рабочих материалов.

Я благодарен Сергею Гришину за то, что он привлек внимание и мое, как составителя, и широких кругов общественности, но  методы, которыми это было сделано, на мой взгляд, несколько некорректны.

Сергей Гришин: Я бы не назвал их некорректными, ведь я не давал вашему пособию никаких оценок, лишь констатировал факты.

Алексей Бурлаков: Основная проблема в том, что определения рекомендуют использовать не так, как их нужно использовать, исходя из нашей ситуации в Украине?

Сергей Гришин: Да, для меня неясна трактовка того, почему вдруг «террористы» стали «ополченцами ДНР»? Это было в рабочем варианте, а было ли это утверждено для опубликования?

Андрей Куликов: Это был рабочий вариант, и окончательный вариант, который должен был быть напечатан, отличался. А не было ли у вас желания позвонить кому-то из составителей?

Сергей Гришин: Я получил материал, в подлинности которого не сомневался, поэтому не посчитал необходимым звонить.

Алексей Бурлаков: У нас на связи телефоном доктор филологических наук, профессор и декан Факультета филологии и массовых коммуникаций Мариупольского государственного университета Бесчетникова Светлана Владимировна.

Сергей Гришин: Светлана, на «5 канале» вы сказали, что я опубликовал неправду. Можете ли вы это как-то прокомментировать?

Светлана Бесчетникова: По-перше, нас здивував і образив ваш заголовок під сторінкою з копіями, яка містила декілька фрагментів. Чому ви розмістили одну сторінку з матеріалів, навіть не з’ясувавши, що це за матеріал і звідки він?

Це був довідник з матеріалами для тренінгу. Тобто, не посібник для навчального процесу, і не підручник, де ретельно все вивіряється.

Це велика робота з аналізом інтернет-джерел, і проміжних варіантів було чимало. Ми, навіть, не знаємо, який саме ви бачили.

Наш тренінг несе ідею поширення мирної риторики в ЗМІ. Головна проблема, яка обговорювалась на тренінгу — чи ЗМІ розгойдують човен конфлікту, чи вони сприяють примиренню, і як воно потрібно бути.

Сергей Гришин: Я опубликовал только две страницы, которые назывались: «Глосарій рекомендованих лексичних одиниць для використання в професійній діяльності журналіста». А вы сказали, что то, что я выложил, не отвечает оригиналу. Мне не нужно разбираться, что и к чему. Вы эту публикацию раздали на тренинге журналистам.  Я опубликовал скриншоты, которые отвечают оригиналу, а вы меня обвиняете во лжи. А я журналист, и для меня доверие аудитории крайне важно.

То, что я опубликовал, этот «справочник журналиста», он существовал в природе или нет?

Светлана Бесчетникова: Оригінал посібника виглядає по-іншому. Проміжний — не той варіант, який є дійсний, і який затверджувався.

Сергей Гришин: Ні, я заперечую все, що ви говорите. Ці примірники ви роздали  людям на руки. І ви зараз брешете. А надрукували інший тираж після скандалу.

Светлана Бесчетникова: Коли ви хочете з’ясувати проблему — приїжджайте, я вам все покажу.

Сергей Гришин: У меня есть ваши контакты, я с вами свяжусь, приеду в Мариуполь и мы сделаем об этом сюжет.

Андрей Куликов: Спасибо, что Сергей привлек внимание к проблеме. Я также буду в Мариуполе, и мы попробуем вместе разрешить этот небольшой конфликт с помощью слов.

Кстати, о слове «ополченец» хочу сказать, что мы часто находимся в плену советских представлений о значении тех или иных слов. Например, Фольксштурм в гитлеровской Германии – это классический пример ополчения.