#FreeKozlovskyy: Минск не работает, нужны Нормандская четверка и США, — родственники ученого

15 марта состоялось второе судебное заседание в так называемом «Военном Трибунале на правах палаты Верховного Суда ДНР» по делу всемирно известного ученого-религиоведа Игоря Анатольевича Козловского. Его удерживают под стражей уже 416 дней, обвиняя в том, что он хранил в книжном шкафу две боевые гранаты. В этой же комнате постоянно находился и его наполовину парализованный сын с синдромом Дауна.

Родственники и друзья Игоря Козловского запустили флешмоб #FreeKozlovskyy, который уже поддержали многие известные в Украине люди. «На сегодня мы уже исчерпали все официальные возможности. Наша основная стратегия сейчас — выведение этой темы на уровень Нормандской четверки и США. Привлечь внимание политических лидеров, которые могут включить этот вопрос в повестку дня. Потому что все другие способы оказались не действительными, на уровне Минской группы этот вопрос не решается», — говорит племянник Игоря Козловского Денис.

В студии Громадського радио сын Игоря Козловского Александр Козловский, а на телефонной связи племянник Денис Козловский.

Сергей Стуканов: Почему Игорь Анатольевич оставался в Донецке?

Александр Козловский: Основная причина — он ухаживал за больным сыном, у которого инвалидность с детства, он передвигается на инвалидной коляске. Во-вторых, Игорь Анатольевич в тот год уже прекратил преподавать в институте, так как вуз был эвакуирован, он практически не вел никакой деятельности, которая могла бы стать причиной для задержания. Поэтому мы и предположить не могли, что есть такие риски нахождения его там.

Сергей Стуканов: Я подписан на страницу Игоря Анатольевича — в течение 2014-15 он часто прогуливался по городу и публиковал десятки фотографий, как выглядит Донецк. Могло ли это послужить причиной для задержания?

Александр Козловский: Наверняка мы этого не знаем, но фотографии были только с общественных мест, там не было ничего секретного.

Валентина Троян: На каком основании его задержали, в чем обвинили?

Александр Козловский: Со слов адвоката его обвиняют за хранение оружия. Якобы в ходе обыска было обнаружено две боевые гранаты — это единственная статья.

Сергей Стуканов: Что за адвокат?

Александр Козловский: Нанятый нами. Так как представлять интересы может только зарегистрированный там адвокат, мы нашли такого человека.

Сергей Стуканов: Он имеет возможность видеться с Игорем Анатольевичем?

Александр Козловский: Да, он может навещать его в СИЗО.

Сергей Стуканов: Позавчера состоялось квази-судебное заседание. Сегодня друзья, коллеги, ученики начали флешмоб #FreeKozlovskyy. В нем уже приняли участие известные музыкальные исполнители — Джамала, Андрей Хлывнюк (Бумбокс), Евгений Галич (О.Torvald). Насколько такого рода акция может привлечь внимание и способствовать освобождению Игоря Козловского?

Александр Козловский: На сегодня мы уже исчерпали все официальные возможности. Поэтому мы решили обратиться к общественности, чтобы максимально распространить эту информацию. Так как общественное мнение может мотивировать власть, они могут привлечь внимание и международной общественности.

Сергей Стуканов: Есть ли возможность сделать эту акцию международной?

Денис Козловский: Это вполне логичное развитие этого флешмоба, нам бы хотелось, чтобы международная общественность присоединилась. Многие украинские исполнители знают Игоря Анатольевича лично, или знаю меня из-за работы в сфере шоу-бизнеса, поэтому они присоединились в первые часы, им не надо было вникать. Что касается других — сначала им нужно донести эту информацию, что это не попытка вовлечь их в какие-то спекуляции.

Сергей Стуканов: Какой вы видите стратегию освобождения Игоря Анатольевича? Боевики уже очень долго не хотят признавать его пленным и вносить в списки на обмен.

Денис Козловский: Да, они всячески пытаются избежать включения его в список, используют разные отговорки. Наша основная стратегия сейчас — выведение этой темы на уровень Нормандской четверки и США. Привлечь внимание политических лидеров, которые могут включить этот вопрос в повестку дня. Потому что все другие способы оказались не действительными, на уровне Минской группы этот вопрос не решается.

Валентина Троян: Почему боевики избегают включения Игоря Козловского в список пленных? Почему его удерживают, как вы считаете?

Денис Козловский: Мы это начали обсуждать с самого начала. Они ведь тоже в курсе, что он ничем не занимался, не вел деятельности, которая бы им угрожала. По прошествии нескольких месяцев мы для себя решили, что есть личная заинтересованность кого-то или группы лиц, которые находятся в руководстве этого анклава.

Валентина Троян: То есть, кто конкретно может быть в этом заинтересован, вы не знаете?

Денис Козловский: Мы не располагаем никакой информацией на эту тему.

Сергей Стуканов: В каких условиях он содержится?

Александр Козловский: До декабря 2016 года он был в стандартной камере на четыре человека, там было нормально, один раз в день выходили на прогулку. В декабре его перевели в какое-то подвальное помещение 3×1,5 метра, достаточно сырое. Я так понимаю, это одиночная камера.

Валентина Троян: Александр, а на ваш взгляд, почему боевики так долго не хотят включать Игоря Анатольевича в список на обмен пленными?

Александр Козловский: Очевидно, что они рассматривают его как актив, поэтому, наверное, не хотят так просто включать в общий список и уравнивать с остальными.

Сергей Стуканов: 15 марта было так называемое заседания суда — промежуточное? Что дальше?

Александр Козловский: Было трое суддей, так как дело рассматривает военный трибунал. Наша родственница побывала на заседании, которое длилось около часа, смогла увидеть его лично. Следующее будет 20 апреля. Но я думаю, что это еще не конец, они еще растянут этот процесс.

Валентина Троян: Позволяют ли близким с ним видеться?

Александр Козловский: Нет, никто его не видел. Первый раз вот на этом заседании увидели. В СИЗО можно только по разрешению следователя, но отказ ничем не мотивируют.