Борис Немцов – это российский политик, который был убит в центре Москвы вечером 27 февраля 2015-го года.
Об этом поговорим с директором Дома свободной России Григорием Фроловым.
Ирина Ромалийская: Российское следствие так и не вышло на заказчиков убийства?
Григорий Фролов: Оно никогда и не планировало выходить на заказчиков, и дело Немцова было очень показательным в этом смысле. При том, что на базовой стадии разбирательства был виден кристально чистый кадыровский след, и в ходе следствия звучали фамилии очень близких людей к руководству Чечни, которые также были связаны напрямую с Владимиром Путиным. Потом все эти вещи были удалены из судебного производства. А те люди, которых сторона защиты пыталась пригласить на допрос, на допросе не оказались, потому что следственные органы не смогли их найти.
И сейчас задача стороны защиты – вывести дело Немцова в международную плоскость, что довольно неплохо получается, потому что есть уже спец докладчик в Совете Европы, и в США к этому делу привлечен большой градус внимания. Поэтому, я думаю, так или иначе, при всем нежелании российских органов признавать, что в этом деле существует заказчик, который является очень статусным представителем российской власти, от этого дела внимание не уйдет.
Ирина Ромалийская: Вы предполагаете, что заказчик – Кадыров?
Григорий Фролов: Я говорю о версии, которая рассматривается стороной защиты.
Ирина Ромалийская: В Москве, насколько я понимаю, его память не увековечена никак? Там есть лишь «Немцов мост», но это, скорее, народный памятник.
Григорий Фролов: Да, московские власти всеми возможными методами борются с любыми мемориальными знаками памяти Бориса Немцова. Была очень большая кампания по мемориальной табличке на мосту, где его убили. А недавно была важная история, когда муниципальный депутат района, где жил Борис Немцов, собрал подписи жителей дома, где он жил, и они установили мемориальную доску на доме. Но эта мемориальная доска просуществовала ровно сутки. Через час после того, как ее установили, московская мэрия заявила, что ни в коем случае это невозможно без решения мэрии, а ночью эта табличка была сорвана представителями движения «Серб» – харьковскими сепаратистами, которые сейчас переехали в Москву и активно пытаются саботировать оппозиционные акции. Таблички с того момента там не висит, только – цветы.
С Кличко и его аппаратом консультации ведутся, более того, на «Форуме YES» Кличко пообещал, что этот процесс будет успешным
Ирина Ромалийская: Что же будет в Киеве? Вы сегодня выступали на брифинге по этому поводу.
Григорий Фролов: Я рад, что на этом брифинге были не только представители российской диаспоры, более того, там россияне были в меньшинстве. Кроме меня там были: Екатерина Смаглий из центра Кеннана, депутаты Верховной Рады Оксана Залищук и Сергей Лещенко, был министр экологии Украины Остап Семерак, наш коллега телеведущий Евгений Киселев и Наталья Заболотная из Украинской гуманитарной инициативы.
Мы очень надеемся, что в Украине скоро появится сквер имени Бориса Немцова. Потому что Киев – это то место, где Немцов также сделал достаточно много.
Ирина Ромалийская: Я так понимаю, что настолько оппозиционным в России он стал на фоне как раз украинских событий, не соглашаясь с оценкой Майдана и войной?
Григорий Фролов: Это совсем не так. Немцов стал одним из лидеров несистемной оппозиции, как только в середине 2000-х был разрушен нормальный электоральный институт в России. Немцов был верен ценностям, и когда многие оппозиционеры пошли на компромиссы и остались во власти, он ушел, и со времен Марша несогласных превратился в уличного оппозиционного политика, который был с народом, а не с кормушкой. И деятельность Немцова по теме Украины была разумным продолжением этой работы.
Ирина Ромалийская: Какой сквер в Киеве планируется посвятить Немцову?
Григорий Фролов: Пока что непонятно. Тут важно два момента: чтобы этот сквер был, и чтобы это не было насаждением какой-то инициативы. Я думаю, что сейчас будет открытое публичное обсуждение этого вопроса, потому что после декомунизации в центре Киева появилось много безымянных скверов, которым нужно давать имя. Это сейчас вопрос обсуждения с Киевской городской администрацией и с гражданами.
Ирина Ромалийская: Почему сквер, а не улица, например?
Григорий Фролов: Мы думаем, что сквер – это европейски правильный способ памяти имени важного человека. Все-таки сквер – это определенное городское пространство, в которое могут приходить люди с какой-то целью. Была идея переименовать улицу, на которой находится российское посольство в Киеве, как в Вашингтоне, но это очень большая улица, и довольно сложно физически переименовывать такого рода объекты. А во-вторых, мы решили, что сквер – это более релевантный вариант.
Ирина Ромалийская: Проводятся ли уже какие-то консультации с городской властью?
Григорий Фролов: С Кличко и его аппаратом консультации ведутся, более того, на «Форуме YES» Кличко пообещал, что этот процесс будет успешным. Поэтому я скажу, что переговоры находятся на продуктивном уровне.
Ирина Ромалийская: Когда мы можем ждать результатов?
Григорий Фролов: Безусловно, мы будем следить, чтобы эти разговоры не остались безрезультатными. Инициативная группа, которая выходила сегодня на брифинг, для того и была создана, чтобы этот процесс окончился успешно. Поэтому сейчас нужно окончательно определиться с выбором сквера, далее мы пройдем всю процедуру, установленную киевскими законами.
Ирина Ромалийская: Давайте поговорим о том, кем был Немцов для Украины. Да, он осудил российскую агрессию, да, он поддержал Евромайдан. Это было значимо для российского общества?
Григорий Фролов: Конечно, это было значимо. И, безусловно, события Майдана были очень важными как таковые для российского сообщества. И последние действия Немцова во время войны, как мне кажется, были единственным действенным мостиком между российским и украинским гражданскими обществами по какому-то поиску единого решения касательно противодействия агрессии со стороны Кремля. И когда Бориса Немцова убили, это очень сильно деморализовало антивоенное движение России.
Но, когда мы говорим о переименовании сквера в Киеве, мы не говорим об увековечивании достижений Бориса Немцова в России, мы говорим о его важности для украинского сообщества. Поэтому его антивоенная политика и поддержка обеих Революций является важной.
Ирина Ромалийская: Вы не боитесь негативной реакции на свои действия со стороны той части украинского общества, которая считает, что все российское носит великоимперский характер? И каким бы либеральным не был российский гражданин, он всегда рассматривает Украину, как «младшего брата».
Григорий Фролов: Немцов – этот тот человек, которого при всем желании очень тяжело подтянуть под эту гребенку. Потому что Борис Ефимович поддерживал украино-европейский выбор до последнего. Он очень много говорил об Украине, и очень много делал для того, чтобы Россия смогла «отпустить» этот вопрос. Всегда найдутся люди, которые будут против нашей инициативы, но я скажу так, что Немцов – это большой друг Украины, также он занимался своей общественной деятельностью, в тому числе и в Украине. Поэтому я думаю, этого достаточно, чтобы голоса той части украинского сообщества, которые, возможно, будут против, были в меньшинстве.
Ирина Ромалийская: Я знаю, что возникала мысль поставить памятник Немцову.
Григорий Фролов: Я думаю, что по поводу памятника говорить еще рано. Совершенно логично будет, что, если сейчас в Киеве появится сквер, то, может, однажды там появится памятник, но не сейчас.
Полную версию разговора можно прослушать в приложенном звуковом файле.
0