Громадське радіо
Это тема дня и для украинцев – и из-за проведения выборов в аннексированном Крыму, и из-за запрета на голосование в консульских учреждениях и возможных провокаций вокруг этого.
О Кремле и Крыме поговорим с известным российским адвокатом Ильей Новиковым, который вместе с другим кандидатом на этих выборах – Ксенией Собчак пытался доказать незаконность выдвижения Владимира Путина.
Михаил Кукин: Пойдете ли вы на выборы? Ваш коллега адвокат Николай Полозов говорит, что на выборы ходить ни в коем случае нельзя, потому что их результат и так предопределен, а участие в этих выборах – это значит легитимизация нынешнего режима и всех преступлений.
Илья Новиков: Легитимизации не поможет непоход отдельно взятого человека, также не поможет тот процент явки, который они себе заранее нарисовали, потому что легитимность не зависит только от явки. Российский закон не устанавливает никакого минимального процента явки, ниже которого выборы являются несостоявшимися, про выборы, действительно, все понятно.
Люди разделись: одни говорят, что идти нельзя ни в коем случае – по разным соображениям, кто-то считает, что это вообще не выборы, кто не согласен, что на эти выборы не допустили Навального.
Есть два кандидата, которые делят между собой симпатии той части этого сектора, которые хотят на эти выборы идти. Есть Григорий Явлинский, у которого самый главный слоган – понятно, что выиграет Путин, но важно, какой я получу процент, от этого зависит, насколько власть будет закручивать гайки дальше.
Есть Ксения Собчак. Я не могу вам открыто говорить, пойду ли я на выборы, потому что именно я представлял Ксению Собчак в Верховном Суде по признанию незаконной регистрации Путина, то есть говоря простым языком – о снятии Путина с выборов.
Читайте также: У ЦВК Росії заявили про хакерську атаку
Михаил Кукин: Но вы же понимали, когда подавали этот иск, что никто Путина с выборов не снимет.
Илья Новиков: Это понимали все. Никто не думает, что мы с Ксенией питали насчет этого иллюзии. Но крайне важно, что именно суд напишет в мотивировочной части решения. И мы получили довольно интересный результат.
Смотрите, что происходит. В Конституции России, которая была принята в 1993-м году, была вписана формулировка, что одно лицо не может занимать должность президента Росси более двух сроков подряд. И вокруг этого слова «подряд» все 25 лет, которые прошли, у нас большую часть времени шли научные дискуссии. Что это значит? Первая трактовка, на которой настаивает ЦИК и которая предполагает, что Путин может выдвигаться на эти выборы, это понимать так, что если два срока подряд, то третий подряд нельзя, но если потом была пауза, то после паузы можно. Есть и другая трактовка, на которой настаиваем мы. В 1998-м году был поставлен вопрос, может ли президент Ельцин в 2000-м году выдвигаться на должность президента. Тогда Конституционный суд ответил «нет», и использовал такую фразу – два срока подряд образовывают конституционный предел, дальше которого нельзя переступать.
На тот момент вопрос был решен, Ельцин не пошел дальше, так появился Путин. То есть была позиция Конституционного суда – если ты уже раз был два срока подряд президентом, то все, ты достиг предела. Еще важно, что, когда эта статья писалась, этим президентским сроком было четыре года, и теперешние два срока соответствуют тогдашним трем. И тогда были разные мнения: некоторые говорили, давайте поменяем Конституцию, пусть он выбирается на третий срок, раз он такой хороший, другие же боролись за преемника, в итоге преемником оказался Медведев.
Но тогда в никакой судебный спор все это не вылезло, во-первых, потому что Путин не пошел на третий срок, а во-вторых, потому что в нашем законе есть такая ушлая оговорка, что по этому вопросу судиться может не кто угодно, а только зарегистрированный кандидат. Чтобы это вопрос обсуждался в российском суде, нужно дождаться президентских выборов, на которых будет выдвигаться человек с такой биографией, и нужно найти кандидата на этих выборах, который будет зарегистрирован и этот кандидат будет согласен подать такой иск.
Читайте также: В Росії у кількох селах на Далекому Сході на вибори прийшли 100% жителів
Михаил Кукин: У вас все сошлось.
Илья Новиков: У нас все сошлось, и грех было не воспользоваться этим в суде. Нам в суде сказали, что два срока подряд, потом перерыв, потом снова можно, но был один момент, по которому я заставил высказаться Верховный Суд. Хорошо, допустим, мы принимаем вашу трактовку – если после паузы, то два срока можно. А была ли пауза? Номинально она была. Я ввел такую формулировку как критерий Бекбулатовича – это был царь московский всея Руси. А правил он чуть больше 1,5 лет в середине периода Ивана Грозного.
Михаил Кукин: Это был Грозновский Медведев?
Илья Новиков: Это был Грозновский Медведев. Есть разные теории у историков, зачем это было нужно Грозному, но важно, что есть критерий Бекбулатовича: власть передается номинально, ограничено, и с дистанции это понятно. Я в суде сказал, что суд должен задаться вопросом, была ли эта власть реальна. И Путин с Медведевым говорили в 2011-м году, когда была произведена обратная рокировка, что, мол, вы не волнуйтесь, мы обо всем договорились заранее. А это признание того, что передача власти была номинальной. Суд сказал, что не будет рассматривать этот вопрос, тем самым дав нам более веские основания обратится в Конституционный суд. И после выборов у нас будет обращение в Конституционный суд.
Сейчас мне не кажется, что в России уже никто не улыбается широко от мысли, что Крым наш
Михаил Кукин: Вы верите в его позитивное решение?
Илья Новиков: Конечно, нет. В данном случае мы играем, во-первых, в долгую. Мы сейчас разбирали и ссылались на то решение, которое было принято в 1998-м году, мы работаем на будущее. Нам важно, что мы можем заставить сказать наши высшие суды, и как себя вести при этом. И это тоже интересный момент: одна из скандальных вещей, которые сопутствовали этому процессу, было то, что у нас Путина не признали заинтересованным лицом. Вопрос стоит о том, чтобы Путин выбыл из гонки, но на суде не было даже его представителя. Более того, его даже не известили, то есть мы в здании суда сидим в километре от Кремля, а Владимир Владимирович, может, даже и не знает, что его здесь могут лишить перспективы быть президентом. Это скандально, потому что это противоречит здравому смыслу, и это иллюстрирует странные процессы, происходящие в нашем правосудии. Ничего не стоило посадить в зал суда какого-то скучного представителя, но не посадили, такое чувство, что из-за какой-то суеверной боязни, что не дай Бог начальство на этого бедного представителя сольет свой гнев, что какая-то Собчак с каким-то Новиковым мутят воду. Но это показательно и интересно и для истории, и для права.
Михаил Кукин: Насколько важно, по вашему мнению, отношение украинского либерального сообщества к Ксении Собчак в контексте ее заявлений по Крыму?
Илья Новиков: Ничего не важно по той простой причине, что результатом этих выборов будет сохранение статуса-кво Владимира Путина, чтобы об этом не думали ни внутри России, ни извне. Понятно, что любые заявления, которые делаются сейчас, делаются в этой ситуации. С уходом Путина все поменяется радикально. Потому что любой человек, который придет ему на смену, будет вынужден избавляться от значительной части «наследства» Путина, ибо это наследство сломает спину. Мне кажется, что все, что касается Крыма, того, что Россия делает на востоке Украины и в других странах – это все резко поменяется, и никто не вспомнит, что кто-то из кандидатов весной 2018-го года сказал в рамках своей кампании.
Михаил Кукин: Я не очень разделяю ваш оптимизм. Аннексия Крыма, как мне представляется, была обусловлена как раз настроениями большинства россиян, они были за это.
Илья Новиков: Они стали за это, когда им показали, что это уже случилось.
Михаил Кукин: Вы думаете, что если поменяется власть, через две недели они поменяют свое мнение?
Илья Новиков: Во-первых, от их мнения очень мало чего зависит. В 2014-м году, глядя изнутри России, я могу сказать, что было примерно следующее. Была Олимпиада, все весело бухали, чокались и радовались за наших спортсменов. Потом случился Крым, о котором раньше никто не думал. В январе 2014-го года никто не думал, что нужно забрать Крым. Он случился – все дернулись, оглянулись, что можно радоваться, и начали радоваться. Запроса на Крым не было. Поэтому это не играет какой-то важный фактор.
Михаил Кукин: Но потом же сыграл на 86% поддержки.
Илья Новиков: После того, как на Россию обрушились последствия этих действий, конечно, на волне такой пацанской радости, что мы у кого-то что-то отжали, было проще смириться, что в магазинах стало меньше еды, она стала дороже, противней и вообще как-то все стало хуже. У меня ощущение, что сейчас уже слово «Крым» скорее вызывает оскомину какую-то. Сейчас мне не кажется, что в России уже никто не улыбается широко от мысли, что Крым наш.
Полную версию разговора можно прослушать в прикрепленном звуковом файле.