Медленнее, чем хотелось бы и вам, и нам, но реформы идут, — глава консультативной миссии ЕС

Насколько это реформирование успешно, прислушиваются ли вообще те сами госорганы к евро-консультантам?

Расспросим главу миссии Кястутиса Ланчинскаса.

Михаил Кукин: Правильно ли я понимаю, что в сферу вашего интереса входит сфера гражданской безопасности? То есть это сфера работы полиции, судов, прокуратуры?

Кястутис Ланчинскас: Правильно, наши партнеры – Национальная полиция, Министерство внутренних дел, Генеральная прокуратура, региональные прокуратуры, СБУ и частично судебная система. Частично, потому что для реформы судебной системы есть еще один проект Европейского Союза, который уже длиться 4 года, и он работает намного глубже по этому вопросу.

Михаил Кукин: Насколько удается сделать так, чтобы эта сфера гражданской безопасности работала по закону, а не из политической целесообразности?

Кястутис Ланчинскас: Цель нашей миссии – сделать так, чтобы в Украине все правоохранительные органы руководствовались верховенством права, только законом без другой мотивации, чтобы государственные органы служили обществу, а не отдельным группировкам, и чтобы соблюдались права человека. Поэтому наша задача – помочь этим органам встать на такие рельсы. Могу сказать, что это не очень легкая задача, но, работая в миссии почти два года, должен сказать, что есть очень большой прогресс.

Михаил Кукин: Наши украинские эксперты, к сожалению, отмечают обратное. Например, два года новой полиции, и многие утверждают, что она создана только для того, чтобы делать селфи, а реформы так и не произошло.

 Кястутис Ланчинскас: Реформа там происходит до сих пор и будет происходить не один год. Могу сказать по своему примеру: я в литовской полиции проработал 26 лет и за эти 26 лет пережил 13 реформ. Одни реформы были не очень удачными, только поменялись названия, другие реформы были очень глубокими, и изменили мою организацию в корне. Так что, если мы говорим о демократическом обществе, то в наше время оно очень динамичное. Общество меняется, и правоохранительные органы должны меняться, потому что должны приспособиться к тем реалиям, которые выдает общество.

Я в литовской полиции проработал 26 лет и за эти 26 лет пережил 13 реформ

Михаил Кукин: Давайте поговорим о каких-то примерах. Что за два года вашей работы в миссии принципиально поменялось?

Кястутис Ланчинскас: Возьмем МРЭО – центры обслуживания населения Министерства внутренних дел. Они работают чуть больше года, уже по всей стране и в новом качестве. Есть разница между старой системой и новой? По моему мнению, она есть. Наша миссия здесь также работала совместно с украинскими коллегами. Все получилось, потому что была воля, была собрана молодая команда, которая хотела этих изменений, и с нашей помощью они произошли. Это самый чувствительный пример.

Есть и другие примеры, может не настолько видимые. Например, мы сейчас работаем по реформированию уголовных расследований, мы помогаем полиции создавать институт детективов, но это не так быстро, потому что этот процесс требует не только переучивания, но и изменения самой философии полицейских.

Михаил Кукин: Но патрульную службу удалось быстро поменять.

Кястутис Ланчинскас: Патрульная служба – это одна часть большой полиции.

Михаил Кукин: Почему реформирование оперативной и следовательской работы требует такого длительного времени, и почему это нельзя сделать за несколько месяцев?

Кястутис Ланчинскас: Наверное, есть три причины. Во-первых, невозможно уголовные расследования взять и остановить, убрать весь персонал, обучать три месяца, а за это время создать новую структуру. Те, кто расследуют преступления, должны это делать, потому что уровень уголовной преступности очень большой в Украине.  

Мы сейчас работаем по реформированию уголовных расследований, мы помогаем полиции создавать институт детективов,

Михаил Кукин: То есть вы имеете в виду, что оперативников и следователей готовить нужно дольше, чем патрульных полицейских?

Кястутис Ланчинскас: Да, и это с одной стороны, а с другой – нужно поменять мышление самих полицейских. Они должны поверить в то, что это им даст пользу, что они будут эффективные. Третья причина – это законодательство, потому что до сих пор оно не совершенно в этом плане. Я думаю, что в следующем году парламент сможет принять соответствующее решение.

Михаил Кукин: Если говорить о Службе безопасности Украины, то она вообще не реформирована?

Кястутис Ланчинскас: Каждая служба безопасности или секретная служба в государстве имеет систему отчетности своим гражданам и своему правительству. И это основа демократического государства, потому что работа этих служб очень специфическая, она скрытая, они имеют систему отчетности и показывают, что работают на основании закона, отчитываются о том, как они используют свой бюджет. Это основа. Если говорить про Службу безопасности Украины, то мы начали делать только первые шаги, мы помогли им издать первый отчет в этом году о том, что они делают.

Также мы провели несколько тренингов по правам человека, по защите этих прав, мы провели несколько серий тренингов про менеджмент организации и тому подобное.

Второй шаг – это реформа. Для этого нужен реальный план и концепция, потому что хаотично реформировать такую институцию невозможно. Такая концепция была разработана в прошлом году с помощью нашей миссии, с помощью офиса НАТО и других международных организаций. Но, к сожалению, эта концепция сейчас плавает между коридорами власти и не утверждена. А это было бы основанием для начал реформы.

Реформа продвигается не так гладко и не так быстро, как все бы хотели и как мы бы хотели, но реформа зависит от того, как люди в нее верят и как они ее понимают

Михаил Кукин: Какой смыл этой реформы? Многие правозащитники и журналисты, которые близко знакомы с работой СБУ, говорят, что у нее слишком несвойственные функции, особенно для воюющей страны. Она занимается в гораздо большей степени какими-то экономическими преступлениями, нежели предотвращением терроризма.

Кястутис Ланчинскас: Да, если посмотреть на проект концепции реформы, там есть три основных пункта. Один – подотчетность, второй – усиление функции разведки и контрразведки, и третий пункт – отказ от несвойственных функций для спецслужбы. И да, международные доноры и эксперты предлагают, что СБУ должна отказаться от расследования уголовных преступлений. СБУ должна быть ответственна за разведку и контрразведку, за расследование терроризма, а все остальное должно уйти в полицию или другие правоохранительные органы.

Михаил Кукин: Юрий Луценко, придя на должность генерального прокурора, заявлял, что систему прокуратуры ждет радикальное обновление. По моему ощущению, этого радикального обновления не произошло, а вы как считаете?

Кястутис Ланчинскас: Я с вами согласен, радикального обновления не произошло, но 29 сентября 2017-го года генеральный прокурор подписал указ, которым утвердил карту реформы. В этом документе очень четко и детально расписано, что должно быть сделано в реформировании Генеральной прокуратуры. Мы сейчас совместно с заместителями генерального прокурора обсуждаем возможность помощи в воплощении этого документа, и надеюсь, что мы найдем общее понимание, и этот документ станет рабочим для развития этой организации. Цель этой реформы, чтобы каждый прокурор поверил, что прокуратура – это гарант закона, и что она не служит никаким группам.

Михаил Кукин: Насколько в общем успешно продвигается реформа правоохранительных органов в Украине в сфере гражданской безопасности?

Кястутис Ланчинскас: Реформа продвигается. Она продвигается не так гладко и не так быстро, как все бы хотели и как мы бы хотели, но реформа зависит от того, как люди в нее верят и как они ее понимают. По опыту моего государства я могу сказать, что самое трудное – это поменять способ мышления и принудить людей поверить, что они делают по-новому.

Полную версию разговора можно прослушать в прикрепленном звуковом файле.