Громадське радіо
Павел Лисянский, руководитель Восточной правозащитной группы, анализировал ситуацию на Востоке Украины и поделился с нами своими наблюдениями.
Алена Бадюк: Недавно на своей страничке в Фейсбуке вы разместили информацию, что ознакомились с оперативными сводками совершений преступлений в восточных регионах. За какой период вы проанализировали эти данные и о чем говорят эти тенденции?
Павел Лисянский: Информация проанализирована с осени прошлого года по текущий период. К оперативным сводкам доступ ограничен, но у меня появилась инсайдерская информация. Да и я уже давно работаю над темой организованной преступности, потому что с началом военных действий эта ситуация очень сильно обострилась на востоке Украины.
Алена Бадюк: С чем это связано, как вы думаете?
Павел Лисянский: Когда государство слабеет, преступность всегда набирает обороты. В нашем понимании «слабеет государство» – это реформа, связанная с полицией. Я после школы год учился в Луганской академии внутренних дел. Только потом перешел учиться в горный университет, так у меня шахтерская династия. Поэтому я знаю не понаслышке и ввиду своей правозащитной деятельности, как расследуется преступление. У правоохранительных органов есть своя агентура, есть свои методы, но Управление по борьбе с организованной преступностью было ликвидировано, то есть противопоставить преступности мы ничего не можем. Другими словами, есть генералы МВД, которые борются с преступным миром, а есть «генералы» преступного мира, так называемые воры в законе, и государство этих генералов по борьбе с преступностью отправило на покой, а с «генералами» преступного мира ничего не сделали.
Все места лишения свободы, кроме Харьковской области и нескольких колоний в Украине, находятся под контролем «воров в законе», так называемые «черные зоны»
Алена Бадюк: Эта ситуация касается всей Украины?
Павел Лисянский: Да. Все места лишения свободы, кроме Харьковской области и нескольких колоний в Украине, находятся под контролем «воров в законе», так называемые «черные зоны». Так получилось, что в местах лишения свободы действую свои законы, это законы преступного мира, и они регулируют жизнь в местах лишения свободы.
Но есть места лишения свободы, где контроль держит администрация колонии, а есть колонии, которые полностью зависят от контроля «смотрящих».
В каждом месте лишения свободы есть промышленная зона, там крутятся немалые деньги. Как мне говорили некоторые чиновники из правоохранительных органов, «смотрящий», который курирует то или иное место лишения свободы, получает в месяц 30-40 тысяч долларов прибыли. Плюс влияние. Как мне некоторые говорили, на закрытых «сходках» может решаться судьба человека этими «королями» преступного мира. То если человек нарушил их «понятия», его даже могут приговорить к смерти. И это наше время.
Я тоже рос в 90-х, когда эти темы были актуальны, но с тех пор изменились только технологии: появились телефоны, машины, а с точки зрения развития криминального мира на Донбассе ничего не поменялось. Единственно, что сейчас появились ветераны АТО, и уже замечены факты, когда бывшие участники АТО замешаны в вымогательстве. Этот синдром уже был, после Афганской войны был «синдром афганцев». То же самое будет и у нас. Если государство не сможет трудоустроить или обеспечить нормальные условия ветеранам АТО или тем же заключенным, они будут становиться на кривую дорожку преступного мира, и будут не зарабатывать, а забирать.
«Смотрящий», который курирует то или иное место лишения свободы, получает в месяц 30-40 тысяч долларов прибыли
Алена Бадюк: Из тех преступлений, которые вы анализировали в сводках, какие преступления сейчас совершаются на Донбассе?
Павел Лисянский: Это кражи, разбои – и это те преступления, которые просто захлестывают. Обворовывают даже девочек в Харьковской области, которые беременные. Это говорит о том, что идет криминальный беспредел. Потому что одна из функций организованной преступности была в контроле, чтобы не было такого беспредела. Никогда в жизни раньше у беременной женщины не украли бы в трамвае кошелек, сейчас – пожалуйста, это сплошь и рядом. А это значит, что на криминальную тропу становятся не профессиональные преступники, а просто вчерашние рабочие. То есть ухудшение социально-экономической ситуации – безработица, закрытие предприятий – ведет к тому, что повышается уровень преступности. С этой преступностью надо бороться, а у нас бороться некому, потому что полиция только реформируется, и для ее реформирования нужно время. А организованные преступные группировки модернизируются, и в этом проблема.
Уже замечены факты, когда бывшие участники АТО замешаны в вымогательстве
Алена Бадюк: В чем выражается эта модернизация?
Павел Лисянский: У них есть свои сайты, свои общественные организации, свои депутаты местного совета, есть даже свои народные депутаты, они легализируют свой бизнес. Я ж не хочу напоминать о донецком клане, который пришел к власти в Украине.
Алена Бадюк: Но ситуация должна же была измениться, как минимум потому, что сменилась власть.
Павел Лисянский: Власть сменилась, только короли криминального мира, и схемы, и преступные группировки все те же. Они тоже, видать, прошли курсы по медиации и переговорному процессу, так как тоже очень умело договариваются, кто бы ни пришел.
Полную версию разговора можно прослушать в прикрепленном звуковом файле.