Громадське радіо
Владимир – бизнесмен, жил в Грузии, ездил к матери в оккупированный Красный Луч. В 2014-15-м году занимался добровольной партизанской деятельностью, защищая территориальную целостность Украины. В 2015-м году подорвался на растяжке, попал в плен, вышел из плена с тяжелейшими травмами – без рук, ослепший, с ранами.
В «ЛНР» его тогда обвинили в совершении диверсий, объявили псевдо «суд». Когда он был в плену, о нем говорили на различных международных площадках и на подконтрольной территории Украины. Президент Порошенко о его освобождении говорил лично с президентом Путиным. Несколько раз его готовили к обмену, дважды боевики отказывались отдавать Владимира, и наконец 17 сентября 2016-го его все же отпустили вместе с сотрудником миссии ООН. Их обменяли на четверых сторонников боевиков.
Ирина Ромалийская: Прошло полтора года. Как сложилась ваша жизнь?
Владимир Жемчугов: После освобождения я в основном занимался лечением и реабилитацией. После лечения наше правительство обратилось к правительству Германии, чтобы мое лечение проходило там, так как у меня были очень сложные ранения. И только там мне смогли помочь со зрением, с протезами, после этого я занимался реабилитацией.
Ирина Ромалийская: А зрение как?
Владимир Жемчугов: Зрение возвращается, сейчас еще продолжается лечение, следующий этап лечения также пройдет в Германии, и я смогу поменять свои большие линзы уже на более нормальные очки.
Также между лечением я езжу в Европу и выступаю перед европейскими политиками. Я участвовал в разных акциях в поддержку украинских раненых, которые лечились в Германии, и в поддержку матерей наших военнопленных.
Ирина Ромалийская: За границей вы встречаетесь с европейскими политиками, выступаете на различных мероприятиях?
Владимир Жемчугов: Буквально несколько недель назад мы были в Вашингтоне, встречались с конгрессменами, с сенаторами. Моя ценность, я считаю, в том, что я единственный человек за линией фронта, который видел, как все происходило, был непосредственным участником этих событий. И могу из первых уст рассказать, что это никакая не гражданская война, а российская оккупация.
Я единственный человек за линией фронта, который видел, как все происходило, был непосредственным участником этих событий. И могу из первых уст рассказать, что это никакая не гражданская война, а российская оккупация
Ирина Ромалийская: А на Западе еще есть те, кто сомневается?
Владимир Жемчугов: Было ощущение, что конгрессмены в Америке все знают и все понимают. А в Европе еще задавали очень много уточняющих вопросов. У них еще есть сомнения.
Ирина Ромалийская: Почему Америка понимает, а Европа – не до конца?
Владимир Жемчугов: В Германии очень большой комплекс по отношению к Советскому Союзу. Но они не называют «Советский Союз», они называют нас всех русскими, то есть комплекс по отношению к России, к русским за свое участие во Второй мировой войне. И второе – экономические минусы. Германия привыкла жить богато и сладко, и эти все санкции, которые сейчас ввели, очень существенно ударили по экономике Германии. То есть они говорят, что есть же Приднестровье, Осетия, ну будет еще Крым и Донбасс. Один очень высокий политик в Германии сказал мне, что ФРГ после 1945-го года считала, что Советский Союз освободил часть Германии от фашистской оккупации, но тем не менее, оккупировал нашу территорию и создал ГДР. Мы 45 лет не воевали за нашу территорию, нам дороги жизни наших солдат, наших людей. Наши экономисты и юристы просчитали модель коммунизма и социализма, и мы понимали, что они развалятся. Так и получилось. Через 45 лет без единого выстрела мы вернули свои территории и своих граждан. Я у него спросил, что и нам нужно будет ждать 45 лет, но это очень много, я не хочу. На что он ответил, что так долго не нужно будет ждать, но 10-15 лет придется. Откуда же взялась эта цифра? Он сказал, что еще 10-15 лет Европа будет зависеть от российских энергоносителей, от нефти и газа. Как только мы перестанем покупать у них нефть и газ, Россия развалится.
В Германии они называют нас всех русскими
Ирина Ромалийская: Это весомый политик? Он может отображать дальнейшую политику Германии по отношению в Украине?
Владимир Жемчугов: Да, это человек из канцелярии Ангелы Меркель.
Ирина Ромалийская: Вы наблюдали за тем, что происходит с делом Савченко, как из героя в официальном пространстве она превратилась едва ли не в предателя. Как вы оцениваете происходящее?
Владимир Жемчугов: Мы все знаем ее историю, мы видели, что это человек амбициозный, и такое ощущение складывалось, что она все время пыталась что-то доказать обществу, мужчинам, и использовала для этого разные экстравагантные инструменты. Мое мнение такое: она пошла воевать за Украину, но попала в плен и там попыталась какими-то экстравагантными вариантами воспользоваться для удовлетворения собственных амбиций.
Я думаю, она попыталась заигрывать с ФСБ, попыталась ими, как она считала, воспользоваться, но ФСБ ее просто переиграло, и они воспользовались ею.
Ирина Ромалийская: Вы считаете, что ею просто пользуются ФСБ или что она вошла с ними в сговор?
Владимир Жемчугов: Я думаю, что ее просто использует ФСБ, она хотела с ними поиграть. Я с ней встречался в 2016-м году, мы очень долго разговаривали на разные темы, и я видел, что она своими экстравагантными поступками пыталась что-то доказать. Но для этого нужны инструменты. Ее точно также хотела использовать Тимошенко, за Тимошенко она не пошла, у нее были свои взгляды, с чем Юлия Владимировна не согласилась, поэтому они не сошлись.
Своих же финансов у Савченко не было, но она и Герой Украины, и первый номер в партии, и депутат Верховной Рады, и член ПАСЕ, то есть у нее было столько инструментов, позволяющих работать и строить политику на благо Украине, но она пыталась строить свою карьеру. Она не строила Украину, она строила себя.
В Германии говорят, что есть же Приднестровье, Осетия, ну будет еще Крым и Донбасс
Ирина Ромалийская: В одном из интервью вы говорили, что она предлагала вам к ней примкнуть, к ее какому-то движению?
Владимир Жемчугов: Она предлагала мне участвовать во всех ее акциях. Это был октябрь 2016-го года. Тогда я у нее спросил, есть ли у нее платформа, партия, политическая программа, коль она хочет сменить систему власти. Она сказала, что нет. Но это анархия – сменить власть, а взамен ничего не дать.
Ирина Ромалийская: Не было ли у нее тогда месседжей, что нужно силой свергнуть эту власть?
Владимир Жемчугов: Нет, таких разговоров тогда не было. Мне показалось, что она начала поднимать эти вопросы осенью 2017-го года, когда она восхищалась Пиночетом, говорила о Сталине, то есть о людях, пришедших к власти силовым путем.
Ирина Ромалийская: А с Рубаном вы пересекались каким-то образом?
Владимир Жемчугов: С Рубаном я никогда не встречался. С ним общалась моя жена, когда я был в плену.
Ирина Ромалийская: А Елене он помогал или как-то вступал в переговоры? Я пытаюсь понять его роль во всей этой истории.
Владимир Жемчугов: И з того, что мне рассказывала жена, он сказал, что не может помочь в моем вопросе. В чем благодарность ему от моей семьи, так это то, что он направил мою жену в правильное русло по поиску тех, кто может помочь.
Германский политик мне сказал, что еще 10-15 лет Европа будет зависеть от российских энергоносителей, от нефти и газа. Как только мы перестанем покупать у них нефть и газ, Россия развалится
Ирина Ромалийская: В контексте Савченко всплыл разговор о том, что мы не проверяем тех, кто был обменян. Помним и историю с Безъязыковым, который также был обменян, а потом оказалось, что у Службы безопасности Украины есть к нему вопросы, и сейчас он содержится в СИЗО. У вас не было контактов с СБУ в плане того, что вас не допрашивали, не проверяли и так далее.
Владимир Жемчугов: Именно разговоров с СБУ у меня не было, но меня допрашивали в военной прокуратуре очень досконально и длительно.
Ирина Ромалийская: Но этот допрос на факт того, что вас незаконно лишили свободы. То есть это дело, скорее, против тех, кто вас удерживал.
Владимир Жемчугов: Были разные вопросы, спрашивали все, начиная с мая 2014-го года. Не знаю, почему со мной не общалась СБУ. Все знают, что с 2014-го года я был в партизанах, и наш партизанский отряд воевал самостоятельно. И только уже в 2015-м году, когда батальоны начали загонять силой в ВСУ и МВД, я собрал ксерокопии паспортов наших партизан, приехал в Киев, нашел контакты и как-то их зарегистрировал. И то, что я награжден званием Героя Украины за 30 успешных проведенных операций, то это за то, что было проведено в координации с ВСУ в 2015-м году.
А о том, что было сделано в 2014-м году, я рассказывать не могу, потому что для меня нет юридической защиты, потому что мы, граждане Украины, не имея на это никакого юридического основания, самостоятельно выносили приговоры гражданам России и Украины, которые воевали против Украины. Юридическим языком партизанская война выглядит так.
Мое мнение такое: Савченко пошла воевать за Украину, но попала в плен и там попыталась какими-то экстравагантными вариантами воспользоваться для удовлетворения собственных амбиций
Ирина Ромалийская: У нас нет закона о партизанских движениях, у вас нет никакого статуса, никаких выплат. Не поднимали ли вы вопрос в Администрации президента о том, чтобы дать статус таким людям, как вы?
Владимир Жемчугов: Это вопрос, наверное, будущего, и какие-то законопроекты об этом готовятся. Но меня никто не оставил, мне государство помогает, поэтому я не считаю себя нуждающимся. Плюс я никогда ни о чем особо не просил. Мне позволяет жизнь жить на мои сбережения в банках от моего бизнеса.
Я думаю, что ее просто использует ФСБ
Ирина Ромалийская: Как вам помогает государство?
Владимир Жемчугов: Я являюсь инвалидом первой группы, и так как у меня статус Героя Украины, мне государство выплачивает пенсию. Плюс мне была выдана квартира в новостройке, сейчас я занимаюсь ремонтом этой квартиры. Я считаю, что этого достаточно.
Также государство осуществляет медицинскую поддержку, я посетил в прошлом году по социальной программе государственный санаторий в Одессе, помогали мне с реабилитацией какие-то партии. Я считаю, что я не забыт.
Полную версию разговора можно прослушать в прикрепленном звуковом файле.