Дмитрий Пальченко
Когда начались события с захватами горотделов в Славянске и Краматорске, Сергей вместе с братом вывозил людей из города в обход блокпостов. Он был свидетелем того, как 5 июля происходил выход военной колонны боевиков из города Славянск на Донецк. После этого в город хлынули журналисты и Сергей начал активно сотрудничать с ними, возя их в горячие точки конфликта. Там Сергей и получил ранение, после чего стал инвалидом.
Свою историю он рассказал нашему корреспонденту Дмитрию Пальченко.
Сергей: Когда начались захваты горотделов в Краматорске, Славянске, это все так дико было, мы продолжали работать. Люди начали постепенно выезжать из города, вывозил людей. Когда возле моего дома начали падать 120-ые мины ночью, я вывез семью. Жену, двоих детей и своих родителей. Уехали в Сумскую область, через два дня я начал смотреть на дверь.
Дмитрий Пальченко: А ты поддерживал с кем-то связь из Краматорских?
Сергей: Здесь родной брат мой оставался. Родители уехали, а брат категорически отказался уезжать. Мы поддерживали с ним связь, он рассказывал, что здесь происходит. Не смотря на это, я решил вернуться, потому что здесь у меня была работа. Вывозили людей, каждый день была работа, люди записывались в очередь.
Дмитрий Пальченко: Расскажи, как это было? Вывозить было непросто?
Сергей: Вывозить было просто, но были люди, которые не хотели ехать через блокпосты, на которых стоят сепаратисты, они боялись, что у них там заберут деньги, потому, что люди забирали с собой последнее. А 5 июля я своими глазами из окна своего дома наблюдал, как нескончаемые колонны, где-то машин 400 сепаратистов едут по городу.
Дмитрий Пальченко: Это был тот момент, когда они покидали Славянск?
Сергей: Выходили они из Славянска всю ночь, я так понимаю, что выходили через Меловые горы. Мои знакомые, которые живут на Беленькой, видели это все там. Я жил в районе СБУ и уже под утро часа в три мы наблюдали, как колонна сначала подъехала к СБУ. Сначала подумали, что они окопаются в городе. Буквально через полчаса они выехали из СБУ и поехали дальше. В это утро я катался как всегда, транспорт городской не ходил вообще, а людям нужно было ездить. Цены, конечно, были выше, чем обычно, в основном маршрут был такой: из старого города, от ЖД вокзала ездили на Крытый рынок. За день я несколько раз вклинивался в эту колону на своей машине, не осознавали всей той опасности, которая была. Машину могли просто забрать, наставить на тебя автомат, но тогда это казалось настолько невероятным. Я слышал много таких историй, у кого-то забрали машину. Несколько раз я пересекал траекторию их движения. Все утро они организовано выходили из города в направлении Донецка.
Когда мне люди говорят, о том, что нужно было их ракетами расстреливать. На самом деле они двигались в оживленном городе, где много людей. Автобусы на Донецк ходили полным ходом. При обстреле этой колоны могли погибнуть сотни мирных жителей, риск был не оправдан.
Я продолжал работать, на ЖД вокзале подошел ко мне мужчина, попросил отвезти его в гостиницу. По дороге мы разговорились, я оставил ему свою визитку. Мужчину, которого я вез, звали Саша Гляделов, он фотограф. После этого я начал возить Agence France-Presse и ЕРА.
Дмитрий Пальченко: Вам предложили работу?
Сергей: Они мне задали такой вопрос, готов ли я ездить с ними по Донецкой и Луганской области. Я сразу сказал да, мы даже не обсуждали, сколько бы это могло стоить. Мне это было очень интересно, такой всплеск адреналина. Мы в бронежилетах, в касках, постоянно на передовой, что-то происходит. Я в это дело очень быстро втянулся. Фотографов я месяца три возил.
Дмитрий Пальченко: А какие это были города?
Сергей: Мы начали сразу ездить. Освобождали города Северодонецк, Лисичанск и фактически, сегодня туда заходит батальон Донбасс, освобождает город, на следующий день уже мы туда приезжаем, ТВ только что освобожденный город. Было такое, что и по нам стреляли. Взрыв гранаты из подствольника возле машины.
Сначала классно было, наши наступали. Например, ночью освобождают Углегорск, а утром мы туда приезжаем. Только, что шел стрелковый бой, ни единой живой души, даже собаки не бегают. Заходили на танках в город, зашли, все зачистили, вышли за город, в этот момент ставят блокпосты. Потом стало сложнее. Когда населенные пункты, в которые мы ездили, стали назад захватывать сепаратисты, уже и плотность огня была выше, мы попадали неоднократно под обстрелы в том же Дебальцево. Уже собирались на выезд, была большая колонна 5-6 машин с журналистами. Начали ложиться снаряды впереди машин и сзади, не знали куда бежать. Отошли назад, переждали 10 минут и с большой скоростью уехали в направлении Краматорска.
Когда были бои за Дебальцевский плацдарм, начало февраля этого года. Поехали мы в Троицкое. Видимо нас наблюдатель их видел. Как только мы приехали, начался обстрел из Василька. Примерно 40 минут поливали позиции. Я спрятался в блиндаж, когда вышел, в машине не было стекол, и она была посечена. Доехали в Краматорск, вставил стекла, и через день опять куда-то поехали. А ранило меня 17 февраля возле города Светлодарск. 17 числа в Логвино уже стояли танки российские, они уже перекрыли трассу, на наши ребята еще выходили из окружения по параллельной грунтовой дороге.
Остановились снять сгоревший грузовик, который стоял на трассе. Рядом начали падать снаряды, загорелся газопровод, огромный столб огня и сразу жарко стало. Когда падали снаряды, я сказал ребятам ложиться в кювет, а я сидел в заведенной машине, мне можно было только выпасть из машины на асфальт. В момент, когда я падал, увидел, что повисла правая рука, перебило лучевую кость. Был болевой шок и я ничего не чувствовал этой рукой. Я сказал ребятам садиться в машину, я задом развернулся, смог одной рукой и потом ехали с пробитым колесом. Отъехали буквально километр, увидели машину коллег. Выбежали из машины, я сразу лег к ним в багажник, ребята сели в машину, и минут через 25 я уже был в Артемовске в госпитале.
Хочу ли я обращаться в суды? Мне ребята подсказывали, что уже есть прецеденты, что люди подают в суд на РФ. Я пока этого не делал, но документы для этого у меня все есть. В Артемовском горотделе заведено уголовное дело по статье покушение на убийство, я по этому делу прохожу, как потерпевший. Если будет когда-то трибунал в Гааге и будут судить Путина, или трибунал против России, я буду среди тех людей, который будут подавать иски.
Дмитрий Пальченко, программа «Люди Донбасу» для «Громадського радіо»