«Донбасс SOS»
Сьогодні, 15 вересня, 45-річниця заснування міжнародної природоохоронної організації Ґрінпіс.
В студії «Громадського радіо» спілкуємось з волонтеркою Катериною Гавриш. Вона вивозить собак та котів з зони АТО, має там невеличкий притулок. Підтримує акції проти цирку з тваринами, користується тільки етичними брендами косметики та побутової хімії, не вдягає шкіряні та хутрові речі.
Ірина Сампан: Як жити і нікому не шкодити — ви не їсте продуктів тваринного походження, не носите одяг з хутра і шкіряне взуття, виступаєте проти використання тварин у комерційних цілях?
Катерина Гавриш: Да. Хотя веганом я еще не стала — ем молочные продукты и рыбу — но стремлюсь к этому.
Ірина Сампан: Недавно біля цирку в Києві з’явилися білборди зі слоном і написом «мені боляче». Це акція проти використання тварин — якби люди дізнались, що за лаштунками, то не водили б дітей до цирку. Ви підтримуєте цю кампанію?
Катерина Гавриш: Я целиком и полностью поддерживаю эту инициативу. Даже на моей аватарке стоит значок «Я против цирка с животными».
Когда слон идет по арене, кажется, что он следует за цветочком на палочке. А на самом деле там крюк, который цепляется за ухо, самое болезненное место у слона.
Одно дело, когда люди в цирке показывают свои таланты — жонглеры, эквилибристы. А дрессировщики соревнуются в жестокости, кто более изощренно может пытать животных.
Андрій Куликов: Наскільки вони це усвідомлюють, що кажуть самі дресирувальники?
Катерина Гавриш: Для них это заработок. Они говорят, что животные их любят, что их содержат в прекрасных условиях.
Но есть центр защиты животных «Вита», который проводил расследование — их работник устроилась уборщицей в цирк и расставляла скрытые камеры. Она снимала как обезьянок бросают об стену, как их избивают палками, ломают кости. Это не дрессировка, а издевательство над животными.
Ірина Сампан: Як зламати цей стереотип — цирк, тварини, діти?
Катерина Гавриш: Об этом просто нужно больше говорить. Людям нужно доносить правду, какой бы нелицеприятной она не была.
Нужно ставить себя на место животного. Понравилось бы вам, если бы вас избивали или ставили в клетку?
Андрій Куликов: Ви маєте притулок для тварин в зоні АТО?
Катерина Гавриш: Да, приют находится в Кадиевке Луганской области. Животных, которые изначально находились в приюте, я уже давно вывезла и планировала закрыть приют.
Но теперь там одиннадцать собак, кошка с котятами, и приют постоянно пополняется. Тяжело отказать, когда видишь сколько вокруг жестокости, когда за помощью обращаются лично к тебе.
Ірина Сампан: У вас була практика вивозу тварин з окупованих територій?
Катерина Гавриш: Да, начиная с 2014 года я вывезла более 120 животных.
Ірина Сампан: Як відбувається перевезення тварин через блокпости?
Катерина Гавриш: Это всегда по-разному, всегда очень сложно. Вначале, когда еще работала железная дорога, можно было нанять такси. Потом старались перевозить автобусом, потом, естественно, появились перевозчики со связями, которые прекрасно проходят через все блокпосты. Это тоже стоит очень дорого, но с ними, по крайней мере, надежно и спокойно, я много животных так вывезла.
Сейчас появился такой вариант — мужчина живет недалеко от Кадиевки, работает проводником в поезде. На работу едет на своей машине, и может захватить нескольких животных. Буквально на позапрошлой неделе привез мне пять котов.
Ірина Сампан: А куди ви вивозите тварин?
Катерина Гавриш: В Киев, а потом отправляю друзьям-волонтерам из зоозащитной организации в Германию. Я сейчас принципиально не хочу устраивать животных в Украине — кому нравятся коты и собаки, уже их имеют, а когда человек принимает решение импульсивно — это печально заканчивается.
Я еще до войны пристраивала животных в Кадиевке. Но, уезжая, 90% хозяев их повыбрасывали. Никто не думает о спасении кошки, когда надо везти телевизор.
Андрій Куликов: Ґрінпіс дехто часто звинувачує у екстремістських діях на захист тварин. Наскільки далеко ви готові зайти — чи здатні ви завдати шкоди людям, щоб вони не завдавали шкоди тваринам?
Катерина Гавриш: Да, я готова идти до конца. Я поддерживаю все эти экстремистские движения, потому что, к сожалению, многие люди понимают только силу или материальное наказание. Поэтому я готова заходить довольно далеко.