Шумков не виходить з ШІЗО за дрібні порушення, зокрема за те, що «посмів» вдягнути зимову куртку — адвокат

Ув’язнений в Росії українець Олександр Шумков припинив голодування, нині він у лікарні. Про його стан здоров’я та про те, чи розглядається його касаційна скарга на вирок говоримо з адвокатом Романом Лизловим.

• Олександр Шумков— колишній охоронець лідера Правого сектору Дмитра Яроша. Згодом він служив у Збройних Силах України.

17 серпня 2017 він не повернувся після служби додому, а у вересні його виявили в російському СІЗО. Його звинуватили в участі у забороненій в РФ організації «Правий сектор». У грудні 2018 року Севський суд Брянської області РФ засудив Олександра Шумкова до чотирьох років колонії загального режиму.

У квітні 2019 року стало відомо, що Шумкова помістили до штрафного ізолятору колонії у російському місті Торжок Тверської області.

Валентина Троян: Днями ви відвідали свого підзахисного у лікарні. Як його стан здоров’я і що кажуть лікарі?

Роман Лизлов: Состояние здоровья оценивается как среднее, но фактически с момента его поступления в это медицинское учреждение ФСИН, оно никак не изменилось. Ему сделали определенные назначения, какие они, нам не известно. Лечащий врач нам не доступен, в частности и мне как адвокату. Жаловался изначально он на головные боли и боли в спине.

Валентина Троян: Чи продовжує він голодування?

Роман Лизлов: Голодовку он прекратил после визита местной уполномоченной по права человека Тверской области 24 октября. В принципе, объявление голодовки у него было связано с рядом причин, в том числе и с отсутствием каких-либо реакций на наши жалобы и обращения к уполномоченной, где мы обращали внимание на нарушение его прав в колонии, связанные с незаконным и необоснованными актами о якобы нарушении им режима содержания. Он с этим был не согласен, написал несколько писем Уполномоченной по правам человека РФ Москальковой, но реакции на эти письма и обращения, в том числе и на жалобы адвоката в этой части, никакой не последовало. Это также послужило основанием для объявления голодовки.

Валентина Троян: Чи відомо вам про застосування фізичного насилля стосовно Олександра перед тим, як він оголосив голодування чи після?

Роман Лизлов: Непосредственно перед объявлением голодовки как такового давления не оказывалось, но в целом было определенное негативное отношение к нему. Когда он только поступил в исправительную колонию, он был подвергнут физическому насилию. И это был уже второй факт, первый был еще при его этапировании в СИЗО №1. То есть дважды в течение одного месяца он подвергся физическому насилию.

Валентина Троян: З боку кого?

Роман Лизлов: Со стороны сотрудников администрации учреждений исправительной колонии и СИЗО №1 города Твери. До сих пор по его заявлению о применении этих двух фактов насилия никаких мер не принято вообще.

Валентина Троян: Чим ці співробітники пояснювали побиття?

Роман Лизлов: Все связано с политической составляющей. Обзывали его украинским националистом и так далее. Мы еще обращались в июле 2019-го года в суд, поскольку на него было наложены систематические взыскания, он не выходил из изолятора и по настоящее время не выходит. Все — по надуманным причинам. Да, есть незначительные нарушения, которые сам Шумков признает, например, он должен был находится в повседневной одежде, но на какие-то три минуты одел зимнюю куртку, поскольку он ее подшивал под себя, соответственно, хотел примерять и посмотреть. И ему за это сразу же налагают взыскание – штрафной изолятор.

• Он должен был находится в повседневной одежде, но на какие-то три минуты одел зимнюю куртку, поскольку он ее подшивал под себя, соответственно, хотел примерять и посмотреть. И ему за это сразу же налагают взыскание – штрафной изолятор.

За это нарушение не должно налагаться самое строгое взыскание. Но не успел закончится срок отбывания в штрафном изоляторе – 10 дней, ему приписываю ШИЗО на 14 суток за подобное нарушение, потом сразу – на 15. Из-за этого его признают злостным нарушителем режима содержания и определяют в помещение камерного типа. Это тоже самое ШИЗО, только уже на полгода.

Мы обжаловали все эти взыскания, суд первой инстанции нам отказал, посчитал, что все законно, и сослался на чисто формальное соблюдение процедуры сотрудниками при оформлении этих взысканий. Сейчас мы готовим процедуру обжалования.

Что касается прекращения голодовки, то она была связана с угрозами принудительного кормления. И плюс второй момент, что его хотя бы посетила местная уполномоченная по правам человека Егорова. Надеемся, что она примет какие-то меры по всем этим нарушениям, о которых он указал в своих жалобах.

Валентина Троян: Чи можливо оскаржити вирок Олександру Шумкову?

Роман Лизлов: Приговор нами обжаловался в апелляционном порядке, но был оставлен в силе. В настоящее время мы его обжаловали в кассационном порядке. Жалоба в настоящее время пока находится на рассмотрении. Ранее мы направили жалобу в Европейский суд по правам человека, связанную с незаконностью приговора, с несправедливостью судебного разбирательства в целом и по ряду других нарушений, которые были допущены судом и органами следствия.

Валентина Троян: Що ви маєте на увазі під несправедливістю?

Роман Лизлов: Несправедливость судебного приговора была связана с явно обвинительным уклоном суда, который доводы защиты игнорировал в полном объеме. Суд по непонятным причинам принял все доказательства обвинения, если их можно вообще назвать доказательствами. И не объяснил, по какой причине он отверг позицию доказательства защиты. Все доказательства строились на показаниях анонимных «секретных» свидетелей. У нас отсутствовала какая-то возможность проверить показания этих свидетелей. Их секретность ничем не объяснялась.

• Все доказательства строились на показаниях анонимных «секретных» свидетелей. У нас отсутствовала какая-то возможность проверить показания этих свидетелей. Их секретность ничем не объяснялась

В нашем федеральном российском законе написано, что засекретить свидетеля можно только в случае угрозы безопасности его лично или его семьи. А мы задавали прямые вопросы этим свидетелям, поступали ли им какие-то угрозы от неизвестных лиц или от родственников Шумкова, на что они все однозначно ответили отрицательно. Соответственно, то, что следователь засекретил данные свидетелей, было незаконным, и у суда были все полномочия для того, чтобы рассекретить данные этих свидетелей и допросить их в общем порядке, предусмотренным УПК РФ. Суд отказал, указав, что нет оснований для рассекречивания данных. Эти основания мы, в том числе, указывали как нарушения в своей жалобе в ЕСПЧ.

Валентина Троян: Які шанси в Олександра потрапити в списки на обмін?

Роман Лизлов: С учетом того, что изначально уголовное преследование Шумкова Александра было признано политически мотивированным, я  полагаю, что у него есть все шансы на обмен. Но мы можем только предполагать, решение все равно принимается на уровне администраций президентов двух стран.

Повну версію розмови можна прослухати у доданому звуковому файлі.