Мы хотим слышать в новостях честное количество погибших, — боец АТО

Станица Луганская — один из важных населенных пунктов на линии фронта. Во-первых, тут есть пешеходный переход, через который местные жители могут беспрепятственно попасть из неподконтрольной Украине территории на подконтрольную и обратно. С 6 утра и до 8 вечера тут происходят обычные для мирной жизни вещи: открыты магазины, рынок, люди ходят друг к другу в гости, работают в огороде, и так далее. Но с наступлением ночи Станица и ближайшие села превращаются в огромное поле боя между украинской армией и незаконными вооруженными формированиями.

Военнослужащий 28-й бригады с позывным Шаман вместе со своим сослуживцем только вернулись из перестрелки, до утра они будут стоять на позициях, прикрывать тыл. Сейчас, говорит, командование хоть отстреливаться дает.  

«Стреляют АГС, также у них то ли «зенитка», то ли «бэха» (БМП, ред.), снайперы, СПГ, РПГ. Нас кроют мы — мы сидим. Даем запрос, нам говорят «режим терпила», — говорит Шаман.  

Разведка бригады заметила, что часть боевиков каждое утро и вечер совершают намаз. По их мнению, это могут быть кадыровцы, хотя ранее была информация, что по приказу самого Кадырова чеченцы покинули Донбасс.

«Там дальше чечены стоят, наша разведка видела, как они молились утром. Типа намаз. Они на рассвете и вечером садятся, молятся. Все, как положено. Нас видят, как на ладони сейчас», — рассказывает второй боец.

Разговор прерывают выстрелы, доклады по рации, разные сторонние звуки вокруг. На войне не все так однозначно, продолжают военные, и вспоминают, как в одном из боев вытаскивали раненных, а снайперы противника держали их на прицеле, но не стреляли. 

«И мы тянули его (раненного бойца, ред) по железяке, бежали, снайперы нас не снимали, там ребята нормальные стояли. Сейчас там уроды стоят, они обстреливают все, что шевелится. А те дали нам его оттянуть, молодцы, ничего не могу сказать.

Снайперы лупят так, что мешки с песком разрывает в клочья, у них там бронебойные какие-то патроны, мы только успеваем их накидывать», — вспоминает Шаман.

На вопрос, хотят ли военные, находясь на передовой, слушать по новостям данные о потерях и раненных среди участников АТО, они отвечают «безусловно». Признаются, что это морально тяжело и что не верят в эти цифры, но такая информация нужна, чтобы ориентироваться по ситуации на фронте.

«Давайте конечно! Здесь глушат все, здесь только сепарские или российские телеканалы. Говорите конечно, потому что у меня вот ребята в 53-ей, в «восьмидесятке» (80 бригада). Я если услышу, что там в 95-той, например три «двохсотых» (убитых, ред), я естественно буду звонить и пробивать, как там ребята и что случилось. Это нужная информация, с одной стороны. С другой стороны, это духовно гасит. Но мы солдаты, нам это привычно. Это будет супер, если тут появится радио! Это давно пора сделать», — считает Шаман.

Разговор зашел об обеспечении армии на сегодняшний день. Еда — это то, в чем меньше всего нуждаются бойцы. С формой тоже «все более-менее», говорит военный. В дефиците, как оказалось, питьевая вода и приборы ночного видения или, как говорят военные, «не хватает глаз, мы воюем вслепую»:

«Ну мы тут починили колонку, ну тут такая вода мутная, зубы от нее сыпятся. По форме: вот ему выдали тактическую рубашку, остальным не выдают. Есть, но не те размеры».

— Приближается «бэха», может, разведка. Прием: слышим работу техники, приближается к нам…

— Принял, плюс.

 

 

 

Ирина Сампан из Станицы Луганской для «Громадського радио».