Українська армія відводить важку бойову техніку від лінії фронту. Бійці, які тримають позиції на передовій в районі, говорять, що в разі атаки бойовиків їм не має чим стріляти у відповідь. У солдатів немає літньої форми та літнього взуття, буквально на всіх блок-постах по дорозі до Водяного вони просили у волонтерів привезти їм одяг і взуття, не кажучи вже про окуляри, біноклі, рукавички.
Водяне знаходиться за декілька кілометрів від донецького аеропорту. Але військові говорять, що не стріляють уже тиждень у цьому напрямку. У Пісках, які знаходяться теж недалеко від аеропорту, вибухи чутно, і досить часто і сильно.
У селі залишилось близько 50-70 чоловік, що втричі менше, ніж було до війни. Питної води нема, аптеки нема, транспорт не ходить. Якщо раніше вони могли за 20 хвилин доїхати до Донецька, то тепер доступу нема. Єдині, хто їх годує, – це українські бійці й волонтери.
«– Сколько тут человек?
Я с той стороны села. Там семей 8.
– А вообще сколько жителей?
Где-то 180. Но сейчас нет никого, у нас вот 8 человек живет на улице.
– Кроме волонтерских снабжений, у вас ничего не работает?
У нас и до войны не было ни автобусов, ни медпункта, ни магазинов. Мы все в Донецке покупали.
И далеко до Донецка?
20 минут. Мы жили за счет Донецка, потому что он рядышком, а Донецк вот отрезали, у нас ничего нет.
– А детей много тут?
Много детишек было. У нас школа в Песках. Но позабирали, у кого какая возможность.
– Сколько уже не стреляют?
Стреляют каждый день. Вечером стреляют, ночью стреляют. В районе донецкого аэропорта. Да, тише стало, но стреляют.
– Дома разрушенные? Что сюда прилетало?
Грады. Да снаряды в каждом доме, наверное, каждый дом пострадал.
– А возможности выехать у вас нету?
А кому мы нужны?! Никому. Мы здесь не нужны, тем не нужны.
– А в центрах переселенцев не хотите жить?
Там надо за квартиру платить. Вот солдатики, спасибо им, помогают и едой и лекарством.
***
– А у вас родственники есть?
Ну конечно. И дети, и матушка, и все.
– Куда они уехали?
Матушка в Селидово, дети в Донецке поживают.
– А сколько у Вас детей?
Двое: дочка и сын. И внук, моя радость. А я абориген, я здесь остался, как старый вояка.
– К вам часто приезжают волонтеры с помощью?
Бывает.
– А вы не ездите в город?
А сейчас не проедешь. Это проблема. Чтоб доехать, нужно мотать 150 километров вокруг, это бензина сколько нужно.
– А транспорт у вас есть? Чтоб в случае чего куда-то в больницу, например.
Только на бойцов одна надежда. Просто у кого что было, то все съехали отсюда. Остались одни аборигены.
***
К кому ехать, скажи, где, за что жить? Одна пенсия, больше не на что жить.
– А пенсию дают?
Дают.
– С едой все нормально? Хватает?
Ну возят, спасибо, что возят. Мы тут без воды, без света.
– Где вы берете питьевую воду?
С питьевой водой очень большая проблема, аж туда надо ездить за километр.
– У вас света нет?
Света нет с июля. Мы стойкие, крепкие, выстояли.
– Танюшка, что еще заказать? Я заказала моющее, шампунь, свечи.
– Ой, я не подумала, так неудобно напрягать…
Репортаж Ирины Сампан из Водяного для Громадського радио. Слушайте. Думайте.
