«Громадське радіо»
Джамала: Пользуясь случаем, поздравляю всех мусульман, хочу, чтобы у нас всегда был мир, чтобы мы были всегда толерантны друг к другу, и тогда у нас в стране будет царить мир.
Татьяна Курманова: У вас в семье отмечают Курбан-байрам?
Джамала: Да, отмечают, папа режет барана, раздает мясо всем нуждающимся. В прошлом году в селе готовили огромные казаны плова, шурпы. Но сначала все идут в мечеть, на праздничный намаз. Я со своей стороны обзвонила всех в Киеве. У нас тут собирается крымскотатарская община. Я тоже раздала мясо от жертвенного ягненка крымским татарам, которые живут в Пуще, купила все, что нужно для плова на 50 человек. Хотелось, чтобы у всех-всех был праздник.
Татьяна Курманова: Крымские татары — дружный народ? Они поддерживают тесные связи?
Джамала: Нельзя, конечно, сказать, что все крымские татары дружат. Люди — разные. Но в большинстве, они стараются поддерживать друг друга. Но мне хочется, чтобы было еще больше. У меня мама — армянка, мне есть с чем сравнить. Если вы в армянском кино или на телевидении, то там будет большинство армян, потому что они сплоченнее. Но мне радостно, что в Крыму возник канал АТР, где работают крымские татары.
Иногда важно поддерживать своих. Не успел приехать в Киев крымскотатарский аккордеонист Шевкет Зморка, я его сразу потянула на концерты, на фестиваль, хотели записать песню. Вот — в результате — песня Meni Gamdan Azat Eyle из сингла «Чому». И сразу в Киеве, как только я приехала, в моем джаз-банде играл на клавишах Усеин Бекиров. У нас был интернациональный состав — молдаване, украинцы, крымские татары. Мы играли разную национальную музыку. Так что, это важно: дружба, быть на связи друг с другом. Помните сцену из фильма «Аватар», когда нави пришли к дереву? Важно, когда народ собирается. Неважно, курбан, ураза, свадьба…
Если говорить о традициях крымских татар, огромную роль играют свадьбы. Вот я была на украинской свадьбе — в третий раз в жизни. И конечно, очень отличаются подходом. Свадьба у татар — это не просто радость, но и центр знакомств. Все живут в разных уголках, нет возможности часто видеться, но на свадьбу обязательно все съезжаются. Это возможность встретиться, познакомить своих детей, это важная коммуникация. Мы сейчас, на мой взгляд, слишком selfe-made, зациклены сами на себе, сами в интернете, сами ищем пару. Это хорошо. Но иногда, когда родители помогают, а не навязывают, пару, это тоже хорошо.
Татьяна Курманова: Крымскотатарская свадьба отличается же еще и двумя днями проведения, хайтармой…
Джамала: Да, очень много танцуют. Фактически нет понятия конферанс, конкурса, ведущих. Танцы и песни без остановки.
Татьяна Курманова: У крымских татар отдельный — очень большой пласт — народной музыки. И вы не обходите ее стороной в своем творчестве.
Джамала: Я постоянно возвращаюсь к этому. Нахожу старые записи Сабрие Реджеповой, песни до 1940-го года. В них столько красоты, горя, настоящего, что не спеть это — грех. Это то, что останется после меня. Мне часто пишут люди. Недавно получила письом от крымских татар из Москвы, что благодаря мне, они заново прочли песни, которые им напевали бабушки и дедушки. Конечно, я что-то изменяю в аранжировке, в интерпретации вокальной, но я стараюсь сохранить зерно, что-то настоящее, что нельзя трогать, что в каждой народной песне есть.
Возможно, мое «Верше» стало популярнее, чем оригинальное исполнение. Потому что, хотя я спела по-своему, но я старалась сохранить нерв, который есть в любой народной песне, этот, без преувеличения, драматизм. На этом строятся все народные песни — ослушалась, мати казала. Вот поверьте, крымскотатарские, армянские, украинские — сельская драма. И крымскотатарские — не исключение. Хотя ряд песен был рожден в ссылке. Например, Урал-дагъы — Уральские горы, Арафат-дагъы, где поется о том, что я смотрю на горы, мечтая о Крыме. Или Гузель-къырым — «Мой прекрасный Крым, я в своем краю даже сыт не был, что жил». Совершенно режущие мое сердце слова, которые важны для всех крымских татар
Татьяна Курманова: Вы говорили, что мечтаете создать альбом крымскотатарских песен
Джамала: Да, я стараюсь в каждый альбом включать крымскотатарскую песню, объединять в синглах, и мечтаю собрать полноценный крымскотатарский альбом. Недавно мы выступали вместе с Энвером Измайловым — один из самых лучших гитаристов Украины, новатор в технике тэппинг (мне приятно, что этот новатор — крымский татарин), он замечательный человек, друг моей семьи.
Мы говорили о крымскотатарской музыке, обсуждали, где писать, с кем писать, какие новые музыканты появились в Крыму, которых я могла пропустить. Вот появился интересный пианист Рустам Балатов, наш трубач, например, Эрвин — те люди, без которых продолжение крымскотатарской культуры невозможно.
Татьяна Курманова: А с Энвером Измайловым совместный проект не думали делать?
Джамала: Возможно, просто сейчас все немного усложнилось, границы, сложности с тем, чтобы поехать, встретиться. У каждого своей график. Энвер-агъа много времени проводит в Швейцарии. Сервер Кокура — замечательный музыкант, много делает по-настоящему свадебной музыки. Это тоже отдельное направление в крымскотатарской культуре.
арема Ханум — совершенно потрясающий глубокий альт, невероятная душа, ее дочь Севиля — певица замечательная. Эльвира Сары-Халиль делала проекты с Сансеем. У нее потрясающий голос. Есть много имен. Конечно, им сложно звучать на всю Украину. К сожалению, таких передач, как на «Громадском радио», мало. А должно быть много. Мы должны говорить о разных народах, слушать музыку. Не только, потому что крымские татары — молодцы, потому что за единую Украину
Татьяна Курманова: Говорят, что крымские татары — достаточно закрытый этнос, не совсем охотно пускающий к себе людей извне, например, в браках…
Джамала: Быть открытыми миру никто не запрещает. Вот молодые музыканты — вестники этого, кино. Ахтем Сейтаблаев снял прекрасный фильм «Хайтарма». Это же вестник. Мы можем говорить о крымскотатарской культуре даже не вникая, не читая о 14 веке, и не говоря о хане Гирее, просто поверхностно. То, что касается несмешивания кровей. Это сложный вопрос. С одной стороны, да, когда национальность сохраняет свою чистую кровь, а с другой стороны — нет. В моем случае, у меня четыре крови. Моя мама — армянка, ее мать была полькой с украинцами, папа — чистый татарин. Получается, такой коктейль.
Татьяна Курманова: У вас вопрос самоидентификации стоял четко?
Джамала: Да, я всегда себя ощущала крымской татаркой.
Татьяна Курманова: С детства знаете язык?
Джамала: Язык я очень хорошо понимаю, но плохо говорю. В семье не всегда говорили на крымскотатарском. Мама с папой больше говорили на русском, дедушка с бабушкой — на татарском. Моя старшая сестра Эвелина в совершенстве знает крымскотатарский, турецкий. Она больше в детстве проводила времени с бабушкой и дедушкой, где хорошо выучила язык. А потом вышла замуж, в Турцию, вот к вопросу о смешениях, кстати. Получается, к нам еще турецкая кровь добавилась. Теперь моя родная племянница — турчанка. Это неплохо. Единственное, никогда нельзя забывать, откуда ты родом и где твой дом.
Татьяна Курманова: У крымских татар есть же тоже разделение: на горных, степных и южнобережных..
Джамала: О да, это даже в песнях видно. Самый большой зануда в этом смысле — мой папа. Например, я начинаю петь песню — он мне — с ногайским акцентом, я говорю: «Баба (папа), какая разница? Мы же все крымские татары». С одной стороны, может, меня это разделение и возмущает, но с другой стороны, оно есть и у украинцев, например. Такая особенность есть.
Например, мои предки — ялыбойские — побережные крымские татары. Они все жили в Кучук-Озень — Малореченская. Я знаю, где родник, который вырыл мой прадедушка. До сих пор все село пьет воду из этого родника, когда летом часто выключают воду. Я знаю, где стоял дом дедушки. Там сейчас стоит пансионат крупный. Это счастье, когда ты видишь то же море, те же кипарисы. Это то, что мы называем родиной. Для моего папы задача была с 14 лет — вернуться именно в Малореченское. И когда он сделал маме предложение, в 24 года, он ей сразу сказал: мы будем жить только там. Откуда была у него такая уверенность?
Татьяна Курманова: Возвращение родителей было непростым?
Джамала: Очень непростым. У папы было даже два возвращения, когда он поступил в Севастополь в один из институтов. Потом, когда выяснилось при очередной проверке в 1970 году, что он крымский татарин, его отчислили в один день. Якобы за неуспеваемость, хотя у него были одни пятерки. Он говорил, что никогда в жизни так не рыдал. Кстати, когда он узнал, что поступил, его родители собрали вещи, приехали на вокзал, но их вернули назад, в Среднюю Азию, даже не дав сойти с поезда.
Потом мы приехали в Мелитополь, мы купили дом, мне было 7 месяцев только, жили там, до моего второго класса. Потом мама поехала в Малореченское одна. Они развелись с папой фиктивно. И она уехала завоевывать дом. Она стала работать в музыкальной школе, а потом купила маленькую халабуду. Этот дом продавали армянке, а потом, когда увидела нас, хозяйка была вне себя от ярости. Мы были одни из первых, кто купили дом в Крыму.
Татьяна Курманова: После этих мытарств перед родителями не стоит вопрос переезда?
Джамала: Нет. Потому что это родина, там дедушка, которому 86 лет, там похоронена бабушка. Там невероятные сады, которые они растили 20 лет. Это все, что не запакуешь в чемодан. Такой тяжелый путь возвращения… У них четкая позиция — они у себя дома.
Татьяна Курманова: Вы мусульманка?
Джамала: Да, я мусульманка. Моя мама — христианка, она не принимала ислам, папа — мусульманин. Все религиозные праздники мы всегда старались балансировать. Да, мама отмечала пасху, рождество, мы ее всегда поздравляли. Пример толерантности, веротерпимости подала мне моя семья.
Татьяна Курманова: Несколько слов на крымскотатарском для слушателей.
Джамала: Я могу спеть кусочек песни, который скажет всё
(поет): Нет роднее места, чем Крым, нет роднее женщины, чем мама. Крымские татары, кто же вас сейчас обнимет? Родина-мать, защити своих детей.
Татьяна Курманова, проект «Громадяни України» на «Громадському радио»
Проект «Громадяни України» розроблено за фінансової підтримки Ради Європи із використанням коштів Ради Європи. Висловлені тут думки жодною мірою не можуть бути використані як офіційна думка Ради Європи.