«Громадське радио»
Суд присяжных появился в Украине больше трех лет назад. Условием его заседания является возможность самого сурового приговора — пожизненного заключения.
Об этом институте говорим с адвокатами по делу экс-беркутовцев Александром Горошинским и Стефаном Решко, которые привлекли суд присяжных в своем деле.
Также с нами на телефонной связи Ирина Климашевская, председательствующий судья в первом в Украине деле с участием суда присяжных. Тогда, подозреваемому в двойном убийстве Александру Бондаренко, вынесли оправдательный приговор.
В студии работают журналисты «Громадського радио» Григорий Пырлик и Ирина Ромалийская.
Григорий Пырлик: Почему вы пошли на процедуру суда присяжных в вашем деле?
Александр Горошинский: Суд присяжных дает больше возможностей получить оправдательный приговор. Философия суда присяжных — беспристрастность. А у людей, работающих в юстиции, есть профессиональная деградация и обвинительный уклон.
Ирина Ромалийская: Нужно ли присяжным юридическое образование?
Александр Горошинский: Нет, в этом и суть — чтобы народ участвовал в процессе.
Институт присяжных для нас достаточно новый. Мы в лоб столкнулись с проблемой отбора присяжных. В европейской практике существует жури присяжных, 12 человек, которые принимают решение только «виновен» или «не виновен».
У нас же 3 основных и 2 запасных присяжных, которые простым большинством определяют и меру наказания, и меру заключения, и ответы на все ходатайства.
Григорий Пырлик: В Европе 12 человек, а у нас 3 — этого достаточно?
Стефан Решко: Безусловно, нашу систему нужно менять. Классическая процедура говорит, что должно быть жюри присяжных. Трое присяжных, которые принимают все решения — это пережитки старой системы народных заседателей.
Александр Горошинский: Количество надо увеличивать до 12 и обязательно разводить вопросы, которые могут рассматривать присяжные.
Григорий Пырлик: Какое у вас впечатление о компетентности присяжных в вашем процессе?
Стефан Решко: Я бы воздержался от оценки уровня подготовки и работы присяжных — они такие как есть. Но уровень вопросов, с которыми мы сейчас сталкиваемся в деле, крайне сложен даже для профессиональных юристов.
Григорий Пырлик: По прошествии трех лет, вы уверены в правильности вынесенного тогда вердикта — оправдания Александра Бондаренко?
Ирина Климашевская (по телефону): То, что приговор прошел три инстанции — суд присяжных, апелляционный и кассационный суды, говорит о том, что он был вынесен правильно.
Григорий Пырлик: Кто тогда был присяжными? Вы объясняли им юридические тонкости?
Ирина Климашевская: В моем случае присяжными были методист, воспитатель детского сада, то есть люди далекие от юриспруденции. Конечно, вопросы были, я давала им объяснения.
Григорий Пырлик: Вот что говорят сами присяжные, учавствовавшие в процессе Александра Бондаренко, Людмила Коба и Светлана Котенко.
Ирина Ромалийская: Возможно ли давление на присяжных со стороны прокурора, судьи, власти, подсудимых?
Ирина Климашевская: Я могу сказать только о своем конкретном процессе. В нашем деле никакого давления со стороны не было. В процессе действительно собрались участники, которым было интересно получить справедливое и правильное решение.
Ирина Ромалийская: В момент вынесения вердикта судья находится в одном помещении с присяжными — это не может быть давлением?
Ирина Климашевская: В момент ухода в совещательную комнату у каждого уже сформировалось свое мнение. Там нужно только ответить на вопросы, которые прописаны в кодексе. Ответ проходит голосованием, а судья как председательствующий, только считает.
Ирина Ромалийская: А по вашему мнению возможно давление?
Стефан Решко: Да, возможно. При существующей сегодня процедуре мы не можем исключать давления. Все решения принимаются присяжными и судьями вместе, никто не знает, что происходит в совещательной комнате.
Наши присяжные сначала заявили о самоотводе, а потом сами же не проголосовали за это решение. Что случилось и что на них повлияло — никто не знает.
Александр Горошинский: Да, более того, любое давление на присяжных является условием для отвода присяжных. И несмотря на то, что присяжные защищены законом, способы давления могут быть разными.