Громадське радио
Напомним, 29 октября 2015 года загорелись склады Минобороны с боеприпасами в городе Сватово Луганской области. В арсенале, по данным Луганской областной военно-гражданской администрации, находилось около 3,5 тыс. т боеприпасов различной модификации. Из-за пожара они начали взрываться. Погибли трое военных и одна местная жительница. По факту взрывов было открыто уголовное производство по статье «терроризм». Позднее в военной прокуратуре заявили, что причина пожара – служебная халатность должностных лиц, в частности начальника склада. При этом комиссия Минобороны установила, что возгорание на территории воинской части произошло в результате пуска сигнальной ракеты, попавшей на территорию из-за пределов склада. Обвиняемый по делу – военнослужащий военной части А1479 майор Александр Литвиненко.
Ирина Ромалийская: На каком этапе расследование всей этой трагедии, есть ли кто-то еще наказанный, кроме обвиняемого майора Александра Литвиненко, которому собственно инкриминировали халатность?
Юлия Науменко: Да, его осудили, потерпевших в этом деле не было, они остались в основном деле. Был очень сложный путь этого дела, начиная от СБУ и военной прокуратуры Луганского гарнизона до Военной главной прокуратуры Украины. Я отправила запрос. На что Военная прокуратура мне ответила, что дело передано в СБУ. Что, в принципе, свидетельствует о том, что, скорей всего, есть экспертиза в деле, которая подтверждает, что есть признаки террористического акта, и, наверное, вряд ли будут устанавливать дальнейшую вину должностных лиц.
Ирина Ромалийская: Спустя три года вы для себя нашли ответ на вопрос, кто же виновен в этих взрывах на складах боеприпасов в Сватово и наказаны ли они?
Ольга Решетилова: Я, конечно, могу для себя найти ответ, но я не военная прокуратура и, тем более, не суд. Мой ответ для общества ничего не значит, очень бы хотелось, чтобы Военная прокуратура тщательно расследовала эти дела. Поскольку, как мне кажется, если бы было проведено эффективное расследование взрывов в Сватово, то, возможно, нам бы удалось избежать всех последующих взрывов и поджогов складов. Тогда было два уголовных производства, первая статья – террористический акт, а вторая – служебная халатность. Военная прокуратура сосредоточилась на халатности майора Литвиненко и так ее и не удалось доказать в суде по сути. Но не расследован сам террористический акт, поэтому мы не знаем, как произошел поджег достоверно, и, соответственно, не можем делать выводы на сегодняшний день.
Ирина Ромалийская: Почему, по-вашему мнению, эти расследования происходят негласно, мы не слышим громких отчетов и результатов о проделанной работе?
Ольга Решетилова: Честно говоря, мы не только об этом не слышим отчетов. Обо сем, что делает ГПУ, мы не знаем. Кроме громких заявления Анатолия Матиоса, ни одно расследование не было доведено до конца, до суда. Единственное, это, наверное, только «Торнадо». Хотя Матиос изначально говорил, что в Сватово присутствует служебная халатность – теперь он говорит, что тамвозможно присутствие какого-то внешнего воздействия. Общество не успевает при таком информационном потоке, который у нас ежедневно – следить и помнить, что 3 года назад у нас взрывались склады в Сватово и мы не знаем, кто виноват.
Кроме самого взрыва, есть еще одно уголовное производство, которое возбуждено против должностных лиц военно-гражданской администрации о разворовывании средств «спрямованих на ліквідацію наслідків вибухів». Были изъяты сервера с документами управления, но это уголовное производство также осталось на месте. Начальник этого управления – Климова – сейчас в розыске, в бегах, соответственно, больше ничего мы об этом не знаем. Знаем, что местным жителям так и не были в полном объеме компенсированы убытки.
Ирина Ромалийская: Дело о разворовывании бююджетных денег, что вы о нем знаете?
Юлия Науменко: О нем нет детальной информации, потому что люди не признаны там потерпевшими. На данный момент это фактовое дело. Хотя часть людей не получила компенсацию, которая была разворована госчиновниками, тут следуют их тоже признавать потерпевшими, они до сих пор живут в полевых услових, в разрушенных домах очень многие, из-за действия или бездействия данных должностных лиц.
Я представляю интересы дочери погибшей гражданской жительницы Сватово, также нескольких людей, которые были ранены, у которых были разрушены дома и была прямая угроза жизни, поскольку не было оповещения о том, что взрывается склад, и люди фактически не знали до последнего. Те, кто более-менее сообразили вовремя, что это могут быть за звуки, просто убежали в другую часть дома и, таким образом, остались живы.
Бабушка лежит, смотрит телевизор, думает что взрываются фейерверки – приходит соседка, ей говорит «собирайся», она только выходит, и в это время в ее квартиру – прямое попадание «Града».
Судьба очень большая в том, что пострадавшая была только одна. Дочери погибшей выплатили компенсацию моральную – 250 тысяч гривен.
Ирина Ромалийская: Те люди, у кого разрушены дома, они получили что-то от государства?
Юлия Науменко: Те, кто жил в квартирных домах, там через год были восстановлены квартиры. Вернули коробку – а имущество, которое там находилось, никто не вернул – у людей была техника, личные вещи, люди фактически остались с голыми стенами.
То, что касается приватного жилья, то до сих пор люди живут, где-то что-то сами позаделывали, окна, стены клеенкой.
Полную версию интервью слушайте в звуковом файле или видеотрансляции
Читайте также: В случаях как диверсии, так и прикрытия воровства, вина на военной контрразведке, — журналистка о взрывах в Калиновке