Александр Голубов, журналист и политолог, живший и работавший в Германии, рассказывает о том, как нападения на женщин в Кельне повлияют на настроения немецкого общества.
По его словам, еще нет окончательной информации о том, кто же на самом деле напал в новогоднюю ночь на женщин и с какими мотивами, но большая часть версий все-таки основывается именно на догадках, что это были беженцы.
Александр Голубов: Для немцев — это действительно шок, то, что произошло. Но, поймите, в Германии всегда соблюдается порядок на улице, поэтому такое поведение считается из ряда вон выходящим. Хотя поведение нападавших в новогоднюю ночь можно квалифицировать как преступление, но это не было массовым изнасилованием.
Это, скорее, столкновение сытого и богатого общества с людьми, которые приехали искать убежище, но они не могут найти себе место, не понимают, кто они, что они. И этот факт приводит к агрессии. В принципе такое состояние прогнозируемо. Трагедии никакой нет, это, конечно, ужасно, но по-другому быть не могло, когда культуры сталкиваются в некомфортной ситуации.
Политолог Адреас Умланд уверен, что ситуация, произошедшая в новогоднюю ночь, может существенно добавить популярности праворадикальному движению. Также эксперт отметил, что впервые за 50 лет в Германии в бундестаг пройдет право-популистская партия «Альтернатива».
Журналистка «Громадського радио» Ирина Ромалийская рассказала об очередном заседании суда по делу Ерофеева и Александрова, а также отметила, что 13 января заслушают последних свидетелей обвинения, которых заявлено 10 человек.
Ирина Ромалийская: Не уверена, что они справятся за день, потому что сегодня заседание было четыре часа — и только 2 свидетеля. И дальше уже перейдут к вещественным доказательствам стороны защиты. И потом к допросу свидетелей стороны защиты. И это все может затянуться, потому что пойдут бесконечные ходатайства, где допрашивать и как и бесконечные переносы дела. Потом будет допрос самих Ерофеева и Александрова. Там, скорее всего, надо ожидать каких-то громких заявлений и поиска. Один из прокуроров мне когда-то сказал, что, возможно, к марту закончим. То есть это еще месяца два.