«Громадське радіо»
Иван Ганзера: 4 года назад именно с песней «Не плач, тато» я победил в шоу «Голос країни». Cегодня эту песню можно услышать и в русской версии, хотя весь мой репертуар украиноязычный. Песня стала моей настоящей визитной карточкой. Даже с друзьями шутим: когда я буду очень старенький и буду умирать, то на моих похоронах музыканты сыграют именно эту песню. За 4 года я ее раз 100 успел разлюбить и столько же раз опять полюбил.
У песни своя история. Изначально она была написана про маму, но потом во время проекта и появилась идея создать образ отца. Как я говорю, «Голос країни» создал еще одну звездочку — моего отца. Его на улице узнавали чаще, чем меня. Если я сниму очки, то никто даже не догадается, что здесь где-то ходит Иван Ганзера.
Михаил Кукин: Иван, вам не кажется, что сейчас очень часто в коммерческих целях используют такие трогательные варианты?
Иван Ганзера: Это законы телевидения, что поделаешь. Вас же не смущает, когда все модные фильмы заканчиваются happy endом. Я люблю, чтобы все-таки было позитивно. Я оптимист по жизни. И хочу, чтобы все заканчивалось хорошо. Если люди смотрят и любят такое, значит, им это тоже необходимо. Я приверженец счастливых концов.
Ирина Ромалийская: Вань, вы ездили в зону АТО?
Иван Ганзера: Да. Я езжу туда регулярно с концертами. Буквально несколько дней назад вернулся. Мы выступаем перед военнослужащими или местным населением. Как приходится. Приезжаем на дислокацию какого-нибудь батальона или бригады, там уже на месте с командирами обсуждаем как все организовать и провести. Некоторые «за», чтобы мы пели и для жителей. Кто-то — против.
Я очень хорошо помню выступление в городе Счастье (Луганская область). У меня украиноязычная программа. И когда ты стоишь перед двумя тысячами людьми, поешь на украинском и чувствуешь их энергетику. Да еще и в Счастье, на самой передовой. И тебя поддерживают зрители. Столько позитивных эмоций. И в тоже время, ты поешь, а где-то на окраине падают мины. И ты это слышишь! Это такой контраст, который очень сложно понять, но ощущения незабываемые. Если честно, нам было немного некомфортно выступать именно из-за обстрелов. Мы не привыкли такое слышать, а люди спокойно реагируют.
Михаил Кукин: То есть для них — это уже привычное явление?
Иван Ганзера: Складывается такое ощущение, что они привыкли. Мне кажется, они даже различают где и куда полетело. Вот просто на слух. Я когда общаюсь с местным населением, интересно же узнать их настроение и отношение к ситуации. Так вот, они там как будто брошенные. Знаете, как волки.
Михаил Кукин: Они озлобились?
Иван Ганзера: Я думаю, что да. И даже те люди, которые за целостность Украины и против всяких «ЛНР»/«ДНР», они все равно уже другие. Если ты что-то сделаешь не так, как они это видят, то сразу ощущаешь энергетический и словесный отпор. Мне очень жаль этих людей. Они действительно живут в ужасных условиях, как и наши военные.
Михаил Кукин: Иван, вы сами родом с восточной Украины, но только из Харьковской области. Нынешние жители Донбасса отличаются от ваших родственников из Слобожанщины?
Иван Ганзера: Я родился в городе Изюме, потом уже мои родители переехали в Боровской район. В Боровом сейчас все по-другому, если сравнивать с Донбассом. Во-первых, у нас люди не сидели в подвале, и это очень хорошо. Здесь и отличие с людьми из прифронтовых городов. Они уже испытали, что такое война. Они уже определились со своими мнением — по какую сторону конфликта они. В Боровом, мне кажется, не определились, что им нравится, за кого они…
Михаил Кукин: История вашей творческой деятельности напоминает историю Золушки. И все же расскажите, как все началось?
Иван Ганзера: Я трудился как Золушка с самого детства. Плюс 50% — это везение и еще столько же удачи. Я счастлив, что именно со мной так произошло, и фортуна улыбнулась именно мне. У меня мама работала начальником отделения почты, и она читала все газеты областные. Там увидела объявление, что объявлен конкурс талантливых исполнителей. Народный артист России и заслуженный артист Украины Вадим Мулерман собирался создать молодой театр. Вот я и поехал.
Михаил Кукин: Вы ж наверное с кем-то поехали?
Иван Ганзера: Со мной постоянно кто-то находится. Раньше мама или папа, а сейчас — жена. Был очень большой кастинг. И со всей области съехались талантливые ребята. Я сидел в зале и не давал себе ни единого шанса. Я не знаю, сколько в кастинге участвовало человек, но за 3 дня отобрали 30 человек. А конкурс начинался в 10 утра и заканчивался поздно ночью.
Михаил Кукин: Я правильно понимаю, что сейчас уже этого театра не существует?
Иван Ганзера: Да. Спонсоры ушли, театр закрылся. Кроме того Вадим Мулерман уехал в Белоруссию. Кажется, он там сейчас преподает в университете.
Ирина Ромалийская: Если я не ошибаюсь, то Мулермана поддерживал нынешний Министр внутренних дел Арсен Аваков. На тот момент он был губернатором и бизнесменом. Он перестал спонсировать театр?
Иван Ганзера: Да! А следующая власть просто добила театр. Новый губернатор не захотел поддерживать нас, и потихоньку нас выселяли из нашего подвальчика в университете Каразина.
Ирина Ромалийская: Хотела бы еще с вами поговорить по поводу вашего наставника Дианы Арбениной. Люблю ее творчество, но его нельзя уже отделить от политических взглядов. Диана приехала в Киев и сказала, что извиняется за российских коллег.
Иван Ганзера: Она не извинялась. Она просила прощение за то, что происходит. К сожалению, очень много наших журналистов ухудшили жизнь Диане.
Ирина Ромалийская: Цитирую. «Я считаю правильным попросить прощение за своих коллег. За тех, кто играет рок-н-ролл, но почему-то вас до сих пор не поддержали в страшное для Украины время».
Иван Ганзера: Я видимо изначально вас неправильно понял. Это цитата из какого-то интервью. А я говорил, о ее концерте в Киеве. Что касается ее этих слов, то согласен с ней на 100%. Российский шоу-бизнес как-то нехорошо себя повел. Я считаю, уж лучше себя никак не проявить, чем так, как они.
Ирина Ромалийская: Диана Арбенина вернулась в Россию. Началась своеобразная ее травля — ей не давали выступать, отменяли концерты. После чего Диана стала высказываться весьма неоднозначно. Например, говорила, что ей приписывают поддержку бандитов, фашистов, националистов и прочих. Врут, что она просила прощения.
Иван Ганзера: Вот о чем я говорил. Собственно, был такой фильм, кажется, канала «Россия-1», где Диану чуть ли не во главе всех врагов поставили. Ее там очень обсуждали. Не помню, как называется.
Ирина Ромалийская: Вы поддерживаете с ней сейчас отношения? Знаете ее политические взгляды?
Иван Ганзера: Мы давно с ней не общались. Наверное года 2. У меня своя жизнь, у нее — своя. Но я уверен, если бы мы увиделись, то обязательно обняли бы друг друга.
Ирина Ромалийская: А что вы скажете по поводу ее выступлений в Крыму?
Иван Ганзера: Это скорее был жест доброй воли, чтобы ее меньше прессовали. Вы знаете, я вообще не категоричен в плане того, что наши некоторые артисты ездят выступать в Россию. Артист — это вершина айсберга, за которой стоит много кого. Там огромная команда. И если изначально артист был ориентирован на российский рынок, то все бросить сразу — это как-то неправильно. А сейчас столько прессинга. Та же Ани Лорак. Я бы на ее месте, поехал и спел в России, а деньги бы отдал в АТО.
Михаил Кукин: И немного поговорим о вашем альбоме.
Иван Ганзера: Этот альбом был записан достаточно давно. Еще во время Майдана. Но потом, когда началось АТО, я решил его не выпускать. Сейчас прошло достаточно времени, думаю, настал его час, при этом поменял в нем все. Решил людям поднимать настроение. Альбом называется «Хто має долар — сало їсть».
Михаил Кукин: И заглавная песня «Живеш в селі».
Иван Ганзера: Да. У нас сейчас сравнивают, что происходит с экономикой, как в 90-х. А я считаю, что в 90-х легче жилось. Я сам из села. Понимаю, о чем говорю. Люди выживали. Можно было где-то что-то найти. Я помню, когда был маленький, мы ходили с родителями подсолнухи повыбивать.