Лилия Болбат — волонтер из Мариуполя, а также известный блогер в Facebook под псевдонимом Лилия Украинская, которая написала пост о случаях мародерства и насилия среди военных, а в итоге начала получать угрозы. В эфире она прокомментировала свой пост о событиях 2014 года.
Ирина Ромалийская: В августе появился ваш пост о том, что среди военных, добровольческих батальонов были случаи насилия, мародерства, применения силы к мирному населению, после этого началось обсуждение этой темы, в ваш адрес поступали грозы. Расскажите подробнее.
Лилия Болбат: Я написала пост. Наверно, накопилось, было очень много эмоций. Пост о том, что некоторые военнослужащие совершали мародерства или преступления в зоне АТО.
Как житель прифронтового города, который каждый день сталкивается с военными, я не могу не знать об этом. Тем более, все жители Мариуполя в частности, поддержали меня, потому что многие столкнулись с этим. Хочу отметить, я не обобщала всю украинскую армию, я отношусь к ней очень положительно, помогаю им, дружу с ВСУ, Нацгвардией, с добровольческими батальонами, у меня нет неприязни к добробатам.
Я волонтер, общественный деятель. Жители Мариуполя обращались, когда сталкивались с какими-то такими преступлениями. Они не знали, куда бежать, обращались к волонтерам.
Ирина Ромалийская: О каком периоде идет речь?
Лилия Болбат: Я писала за 2014 год. Мы не могли не знать этого. Мы общались с военными, многие военные это рассказывали, многие жители.
Ирина Ромалийская: В 2014 году в Мариуполе стоял полк «Азов». Речь о нем?
Лилия Болбат: Нет, абсолютно, я даже не называла конкретные подразделения. За 2,5 года войны поняла, что нельзя равнять всех под одну гребенку. Могут быть пять человек, которые совершили преступление, и они накладывают очень нехороший отпечаток на все подразделение. На самом деле, остальные ребята героически сражаются.
Ирина Ромалийская: Какой случай вас особо поразил?
Лилия Болбат: Изнасилование, о котором рассказывали, я писала о нем. Военнослужащие изнасиловали девушку. Всеми фактами, которые я приводила, занималась военная прокуратура. Ни один из приведенных мною фактов не остался без внимания.
Михаил Кукин: Без внимания или без наказания?
Лилия Болбат: Я не следователь-криминалист, не выезжала на место преступления. Но 100% они тогда были задержаны.
Ирина Ромалийская: Если не ошибаюсь, на блокпост подошла девушка, ее увели.
Лилия Болбат: Нет, это было село и какая-то местная жительница.
Ирина Ромалийская: Вы передаете информацию органам?
Лилия Болбат: Без внимания это не оставалось. И Нацполиция реагирует, и военная прокуратура.
Сейчас в судах часто происходит манипуляция. Когда пытаются осудить преступника, а при этом активисты и мутные волонтеры призывают народ прийти под здание суда или в суд. Я не хочу называть конкретные случаи, но у нас в Мариуполе такие случаи были, когда в суде творился цирк.
УБД не должен давать индульгенцию. Если ты совершил преступление, никакие героические поступки, которые ранее совершались, не должны оправдывать это. Ты должен понести наказание, если нарушил закон. Если разобраться по каждому делу, можно опросить военное подразделение, командира батальона, сослуживцев. Ты спрашиваешь, есть ли вина, они говорят: «Да. Есть». Я не люблю, когда кто-то манипулирует общественным мнением: «Давайте вставать».
Когда я писала свой пост, не имела ввиду «Торнадо». И нельзя ровнять по отдельным военнослужащим весь батальон «Торнадо». Там, может, действительно были герои, которые воевали. В случае «Торнадо» пусть разбирается суд, пусть предоставляют факты, тогда мы увидим.
Михаил Кукин: Несовершенство нашей судебной системы и порождает такие настроения: люди не верят в ее справедливость, поэтому призывы срабатывают.
Лилия Болбат: Согласна. У нас нужно много работать в этом направлении. Но если у нас несовершенна судебная система, это не значит, что мы закроем глаза на преступления, которые совершают отдельные представители военнослужащих. Они должны понимать, что, если они совершают преступления, есть закон, который накажет их.
Когда вооруженные силы пришли в Мариуполь, мы принялись помогать. Как смельчаки пытались доказать всему местному населению, что украинская армия — воины света и мы боремся с тьмой. Когда начали всплывать какие-то факты таких преступлений, к нам начали обращаться люди, — нам хотелось провалиться.
Мне не хочется, чтобы ребят, которые героически сражаются и защищают наши земли, ровняли под общую гребенку глядя на такие факты.
Ирина Ромалийская: Расскажите об угрозах, которые звучали в ваш адрес.
Лилия Болбат: После публикации пост сильно подхватили российские СМИ, перекрутив где-то мои слова, добавилии что-то, припилили туда «Торнадо», о котором я ни слова не говорила. Естественно, наше общество увидело, на каких ресурсах появилась моя публикация, полилось столько грязи, оскорблений, было тяжело это вынести. А потом начались угрозы. Были звонки от военных, волонтеров, приходило много сообщений на Facebook. По факту угроз я общалась с начальником Главного управления полиции Донецкой области, поставила его в известность.
Ирина Ромалийская: А у нас есть звонок от слушателя.
Наталья: Я звоню со Старобельска. Наверно, надо сначала судить представителей Минобороны, МВД, которые поставили страну в такую ситуацию, когда с дважды, трижды, пятью судимостями персонажи пошли воевать за Украину. Это уже как следствие: мародерство. Где замечательные офицеры, генеральские батальоны, за что можно было получить генеральские звезды, где эти люди, почему они не были на передовой? Тогда, возможно, не было бы мародерства.
Давайте мы, наверно, победим сперва или сдадимся, а потом будем смотреть. Пересажаем коррупционеров, продажных судей и тогда займемся мародерами ВСУ. Вы говорите: население запугано. Тем не менее, подавать иски на украинцев они не боятся. Они едут на территорию, подконтрольную украинской армии (а для них это «бандеровцы-каратели-фашисты»), и они не боятся, что их будут стрелять, распинать. Такое двуличие.
Ирина Ромалийская: Вы сталкивались с случаями насилия, мародерства?
Наталья: Я сталкивалась со случаями мародерства и насилия со стороны городских властей и судебной системы. Это мародеры. Вот кого надо судить.
Лилия Болбат: Действительно, должна быть качественная мобилизация. В 2014 в батальонах были люди от пяти высших образований и от пяти ходок. На фронт поехали разные люди.
Михаил Кукин: Почему истории 2014 года дали такой резонанс сейчас?
Лилия Болбат: Почему я написала? В судах происходит манипуляция общественного мнения. Часто те же волонтеры, которые живут далеко от зоны АТО, не знают реальную картинку. Они приезжают на несколько дней: пофотографировались, все для них герои. А это не совсем так.
В зоне АТО сразу понятно, кто герои, а кто пришел не для этого. Война — это не романтика. Война — это грязь, пот, слезы, кровь. Это страшно. Многие военные поддержали меня после поста. Сказали, что я написала правду: «И мы не хотим, чтобы нас всех равняли под них». Я благодарна полку «Азов», который официально высказал мне свою поддержку и готовность защитить меня.
0