cjonesmft.com
Вопреки постановлению Минобразования, в котором говорится, что дети из зоны АТО зачисляются в школу без очереди и без документов, дончанин Сергей Шевченко, можно сказать, штурмом брал одну из общеобразовательных школ столицы.
Его ребенка не хотели принимать из-за отсутствия у него документов, а еще говорили, что в школе нет мест.
«Были отговорки, что мало мест, что у вас нет документов и только, когда с распечаткой из министерства мы пришли, настойчиво попросили, тогда только взят был мой сын в школу», — рассказывает дончанин.
Сын Сергея быстро влился в коллектив и разные недопонимания с одноклассниками быстро сошли на нет. Но вот представители школьной администрации продолжили давление:
«От учащихся, с которыми он учился, он не чувствовал каких-то проблем. Это в силу того, что он большой и сильный парень, к нему придраться очень тяжело. А вот от администрации той школы, в которой он учился, были некоторые «пробуксовки» — администрация в лице завуча по учебно-воспитательной работе или учителей действовала подспудно, не напрямую, но были разные намеки: «Ты с Донбасса, такой-сякой» Чувствовалось небольшое давление».
Сергей приводит два примера, в которых налицо дискриминация ребенка по территориальному признаку. Примечательно, что она не со стороны ровесников, а со стороны взрослых людей с педагогическим образованием.
«Проходит классный час, приходит завуч, они сдают телефоны, чтобы они не разговаривали по телефону. Завуч ведет классный час и машинально теребит телефоны каждого. Берет телефон моего, который в обложке с украинской символикой и начинает язвительно на эту тему проходиться: «А зачем ты украинскую символику одел? Ты нам что-то хочешь показать? И тема развивается — что ты делаешь это специально, что на самом деле ты — скрытый сепаратист. Это не такими словами, но в 11-м классе уже взрослые дети и все это понимают прекрасно», — говорит Сергей Шевченко и тут же вспоминает второй случай:
«Он встречался с киевской девочкой из смежного класса. У них отношения, они общаются…И эта девочка рассказывает: меня подзывает завуч и говорит «Зачем ты с ним встречаешься? Он — никто. Он — бомж».
По роду деятельности Сергей каждый день общается с детьми-переселенцами. В международной организации Вин Чун Кунг Фу Ушу «Дом Вечной Весны», которую он возглавляет есть группа для реабилитации детей-переселенцев. Он общается с ними, с их родителями. И, опираясь на свой педагогический опыт, уверяет: те случаи, о которых он рассказал, типичны не только в отношении детей-переселенцев, а и для любого школьника.
«Школа сама по себе и довоенного образца, я говорю сознанием дела — я проработал в школе шесть лет в качестве преподавателя – это, скажем так, сложная система репрессивного характера. Мы же прекрасно понимаем, что коллективы не везде идеальные, я имею ввиду учителей и административных работников. Не везде можно назвать эти коллективы педагогическими в прямом смысле слова, которое мы вкладываем в понятие педагогики»
Сергей Шевченко подчеркивает, восприятие детей-переселенцев в классе во многом зависит от настроений педколлектива. В его «Доме Вечной Весны» сейчас занимается сборная группа из 15 детей. В ней занимаются и дети-переселенцы, и киевляне, и дети с отклонениями в развитии.
Группа создавалась с целью помочь детям из зоны АТО адаптироваться и подружится с киевскими сверстниками. Те ученики, которые приехали из Донбасса ранее серьезно боевыми искусствами не занимались. Сюда пришли исключительно для того, чтобы пройти курс реабилитации, вернуть внутреннее спокойствие.
По словам Сергея Шевченко, у этих детей произошел двойной стресс: к стрессу от нового места добавляется стресс от потери дома.
«Любой ребенок, который приходит с насиженного места в новое, он потенциально уязвим, пока не освоится, не вольется в коллектив. А здесь у нас ситуация двойная-тройная: он не просто в мирных условиях переехал, оторвался — он переехал в состоянии стресса. Некоторые даже побывали под артобстрелами и видели именно ужасы войны, бежали из дома в момент «горячих» часов».
Группа для реабилитации детей-переселенцев существует полгода. Недавно в разговоре с родителями Сергей подвел итоги, обсудил, как занятия повлияли на поведение его учеников.
«Есть благоприятный результат, дети стали более устойчивыми к психологическим моментам, эмоциональным, стрессовым и так далее. Начинают вытеснять позитивным настроением тот негатив, с которым ребенок приехал, который давил его. Если говорить о его социализации, то во многом по сравнению с тем, что было в начале, они смогли их перерасти, смогли заявить о себе в коллективе, стали более уважаемыми, его стали», — говорит он.
Почему так происходит? Потому, что люди чувствуют, что в человеке есть внутренний стержень. Если он сломлен, говорит Сергей, то к человеку, в нашем случае к ребенку, будут приставать сверстники, чтобы, образно говоря, этот стержень доломать.
«Занятия помогают выработать внутренний стержень, который был потерян при стрессовых ситуациях. Вот от чего происходит конфликт? Люди, и дети, как животные, руководствуются ощущениями. Они чувствуют объект для насилия и давления. Они чувствуют, как мы говорим, запах страха».
У сына Сергея Шевченко все сложилось хорошо: он поступил в университет и там вопрос о его прописке уже не поднимался. Руководитель «Дома Вечной Весны» уверен, что это произошло потому, что он помог сыну не утратить, не сломать тот самый внутренний стержень. Хотя, и не скрывает: бывали случаи, когда они были близки к поражению.
Валентина Троян из Киева для «Громадського радіо»
Оцените этот материал и предложите свою тему для программы