«Плотненькая девочка» и «великовата для 12-летней» — как комментарии взрослых травмируют детей

Чтобы решиться написать этот материал, мне понадобилось более 10 лет рефлексии и осмысления, в чем первопричины и истоки ошибочного представления о себе, отношения к себе как к витрине и даже глубокой подсознательной ненависти к своему существованию.

Взрослые люди часто объясняют буллинг и агрессию в школах тем, что «дети/подростки очень жестокие».

Как говорится: «На этом наши полномочия все».

Не повезло и мне быть постоянной жертвой буллинга среди детей. Сначала говорилось лишь о том, что «ты жирная» и в таком роде, хотя, когда пересматриваю фотки из школы, то с удивлением вижу, что я была меньше многих девочек в классе.

Когда я с 13 лет морила себя голодом и наконец стала такой, что уже слово «жирная» никак нельзя было привлечь к моему описанию, одноклассники нашли, как выкрутиться. «Посмотрите на ее нос!». Нос я сломала в 7 лет и у меня с тех пор небольшая горбинка.

Да, это очевидно, что была бы жертва, а причина ее «буллить» найдется.

Но сейчас, взрослая уже я, оценивая свое тогдашнее состояние и непонимание вещей, я осознаю, что жестокость от взрослых была не меньшей, просто детей никогда и никто не послушает, ведь мы все росли в парадигме «старших надо уважать/слушаться/не спорить».
Мне около 9 лет. Моя первая учительница ставит меня перед всем классом и говорит: «Посмотрите, как она одета, как клоун, эти штаны с этими носками». Я не помню почти ничего из того возраста, но помню это.

И сама учительница, пытаясь унизить моего одноклассника-тихоню:

«Послушайте, у него даже в фамилии Сковпень, есть ПЕНЬ», — она ​​под хохотание детей, для которых она бог, издевается над фамилией парня, чтобы показать, что «он тупой, как пень».

Рынок. Мне где-то 11, мама ведет меня покупать вещи (как же это было страшно). Продавец на весь базар:

«Плотненькая девочка, ищете одежду на плотненькую девочку!» Щеки горят, сто лет мне не нужна та одежда, дайте провалиться сквозь землю.

Мне 12. Я на переливании крови в Охматдете, процедура, когда у тебя выкачивают почти пол-литра крови, очищают (точно процедуру уже не опишу) и обратно вливают. Тело онемело, рядом реанимация и ощущение смерти и страха. Огромная медсестра говорит: «Тебе 12? Ничего себе ты большая для 12».

«Почему, почему вы это говорите, зачем сейчас, когда мне так больно и страшно??». Своими ногами отправили в палату, иду по стенке, чтобы не упасть и вдогонку: «Не корчь из себя умирающего лебедя».
Старшая школа. Учитель экономики перед всем классом ставит одноклассника и говорит: «Посмотрите на него, он как аппендикс».

Университет. 84-летний сверхпочтенный профессор истории перед всей аудиторией говорит мне: «Да посмотрите на нее, ручкой пырнешь, гемоглобин потечет».

Хватит.

Выглядит, будто очень злопамятный человек ничего хорошего и не вспомнит. Нет, я помню и добрых людей и учителей, и хороших одноклассников.

Но возникает вопрос, дети ли жестокие? Может, время взрослым стать взрослыми и взять на себя ответственность за то, почему дети часто жестокие.

Это очевидные вещи, что то, что дети слышат, впитывают как губка, что образы ретранслируются затем на одноклассников.

Но в аспекте самооценки. Сейчас очень часто говорят про буллинг в школах и это очень хорошо, что это перестало быть табу, и, наконец, святое правило в школах «мне не важно, кто виноват, наказаны будут все», уже не является основным образовательным кредо.

Но детские конкурсы красоты устраивают взрослые. Детские конкурсы красоты, где существует, прости господи, выход в купальниках. Что оценивают взрослые тети с дядями, когда маленькие дети дефилируют в купальниках? И какое имеют право взрослые вообще оценивать внешность детей?
Ни продавщица на рынке, которая дает оценку внешности маленькой девочки, ни учительница, комментирующая внешний вид ученицы (которая уж точно не сама одевается в школу), ни родственники, говорящие ребенку, который растет и меняется: «ой какие щечки», «это ты что, так поправилась?» не понимают, что это травмирует ребенка.

• Взрослые люди не имеют права давать оценку внешности детей. Точка.

И, по моему мнению, это табу. Я думаю, что если в отдельных случаях это бессознательная месть ребенку за то, что вас самих в детстве мучили такими комментариями, то во многих других — я просто не могу объяснить, зачем это делают.

Родители, которые создают Instagram-страницы для своих детей, где одевают их как кукол и заставляют фотографироваться в неестественных для детей позах. Ребенок не может сказать матери или отцу: «Я не хочу это делать, оставьте меня в покое», потому что, что? Ребенок должен быть послушным.
Это же прямая обязанность взрослых — беречь самооценку ребенка и его отношение к себе во всех аспектах. То, что нам кажется ничем, несущественным комментарием, сказали и забыли, может сформировать всю самооценку человека, который растет, и определить то, кем он себя считает в обществе.

Я не знаю точно, но мне до сих пор кажется, что оправдание буллинга фразой «дети в этом возрасте очень жестокие» — это самообман и попытка снять с себя ответственность.

Потому что дети и вполовину не так жестоки друг к другу, как могут быть взрослые.
Громадське радио выпустило приложения для iOS и Android. Они пригодятся всем, кто ценит качественный разговорный аудиоконтент и любит слушать именно тогда, когда ему удобно.

Устанавливайте приложения Громадського радио:

если у вас Android

если у вас iOS