«В Криму відбуваються системні політичні переслідування тих, хто мислить інакше» — Ольга Скрипник

Про надумані кримінальні  справи, які жодним чином не мали б розглядатися відповідно до законодавства Російської Федерації. Про те, чому важливо розрізняти анексію та окупацію.  Про проблеми, котрі виникають з реалізацією права на гідне та рівне ставлення, права на освіту, свободи слова, свободи думки. Про те, як мало український уряд робить для підтримки громадян України, котрі живуть в окупації. Професійно, аргументовано та конструктивно від гості Громадського радіо – правозахисниці Ольги Скрипник. 

Я вітаю в студії нашу гостю, це Ольга Cкрипник. І, власне, ми сьогодні будемо говорити про те, чим зараз живе Крим, які юридичні проблеми виникають? І наскільки Крим зараз почуває себе частиною Росії, або почуває себе Україною?

Добрый вечер, я представляю центр гражданского просвещения Альменда. Это крымская организация, которая должна была эвакуироваться в связи с крымской оккупацией.

Олю, скажіть, вже рік Крим анексовано, на ваш погляд, чи накопичуються правові проблеми за той час? Можливо, які виникають у кримськотатарського населення, або які виникають в українців, які проживають, що надалі проживають в Криму?

Первое вы спросили о правовом аспекте,  все, что там произошло, это абсолютно незаконно и антиконституционно и противоречит всем нормам. Как нормам в сфере целостности, и не прикосновенности границ мы видим прецедент и это уникальный прецедент. Не смотря на всю трагичность, это остается прецедентом, в плане того, что за последнее время — это единственный случай, когда одна страна, член совета Европы, напала на другую страну, члена совета Европы. Нарушила территориальную целостность и захватила, и оккупировала часть территории и так далее. Это было нарушения ряда международных договоров. За последнее время Российская Федерация внедрялась и влияла на другие государства-соседей различными методами, вплоть до военных агрессий. В случае с Крымом, это уникальный случай, в плане того, что Россия признала эту территорию своей. И с первого апреля вступил закон России, в котором говорится, что Крым входит в состав России.

С точки зрения мирового сообщества, ООН поддерживает территориальную целостность Украины и не признает аннексии Крыма. Нас, как защитников, интересует положение людей, непосредственно, прав человека. Мы занимаемся этим, с точки зрения, международных стандартов. Это не зависит от национального законодательства. Есть четкие стандарты прав человека. И в этой связи, оккупация Крыма привела к последствиям в виде системных нарушений прав человека.

Крымские татары – одна из уязвимых групп. Первая системная проблема – политические, мотивированные нарушения. Я говорю о различных формах. Одна из форм, которая принимается в Крыму – пытки, похищения, запугивания. Они начались с конца февраля месяца, ровно год назад, когда был выбран новый мер Севастополя. И после этого начались захваты административных зданий, и началась операция по захвату Крыма. Я была очевидцем этих событий, была возле воинских частей, я видела, что это спланированные операции с использованием российской техники, армии и крымской самообороной. На тот момент они назывались «зеленимы человечками», а местные жители называли их «вежливыми человечками». Но по международным нормам это террористы. Потому, что это вооруженные люди с неопознанными знаками.

26-го февраля был тот самый митинг против событий, которые начались в Крыму. Сейчас в заключении под арестом находится Ахтем Чигоз  за события 26-го февраля прошлого года. С любой точки зрения, Россия не имеет оснований судить его за те события, потому что это территория Украины. Мы знаем, что по этому делу было допрошено большое количество человек, в том числе и давление на родственников.

Что касается  в неправовых формах преследований, это основной момент создания крымской самообороны и ее поддержка в плоть  даже до присвоения статуса народного ополчения. После того  Аксенов пытался внести поправки, чтобы амнистировать крымскую самооборону. Он хотел внести амнистию за события 2014 года.

А взагалі, можна говорити, що переслідування кримськотатарського населення є системним? Це система чи поодинокі випадки?

Это система с определенными формами. Потому  что первые события, связанные с нарушением прав человека, это убийства, которое произошло в начале марта. Немного позже похищено еще несколько гражданских активистов. Дальше осенью очередные похищения. А, что касается использование российских норм, – целая система. В России это отработана система.

Що може зробити український уряд, щоб підтримати наших громадян, котрі продовжують жити в окупованому Криму?

Здесь нужно заметить, что украинское правительство сделало мало за этот период. Понятно, что Украине сложно влиять на Россию, мы понимаем, что это странна-агрессор, которая применяет не демократические методы.  Украина — это другая страна, которая столкнулась с серьезной проблемой. Наша связь с Крымом – молодёжь. Это те ребята, которые будут ездить из материковой Украины в Крым и поддерживать отношения с родственниками, и они хотят получать украинское образование. Потому что оно более европейское. На сегодняшний день не создано нормальных механизмов, чтобы получить дальше образование на материке.

 

Програма «Хроніки Криму» на Громадському радіо підтримана Канадським фондом місцевих ініціатив.