Тетяна Трощинська: Що зараз в Маріуполі? Який стан, які настрої?
Костянтин Батозький: Главное событие, которое обсуждается – это демилитаризация Широкино. Власть не объяснила мотив за этим решением. Все случилось очень быстро. Войска были выведены за осевую линию города, то есть достаточно далеко. По уверению властей, такие же действия были предприняты и со стороны противника. Однако убедиться в этом сложно. Поспешность горожан очень насторожила. Общественное мнение разделилось на тех, кто горячо приветствовал вывод войск, и вторая часть мариупольцев взволнована. В городе развернут палаточный городок с требованием объяснить, что же такое демилитаризация. Надо отдать должное командующему сектору М Игорю Федорову, который выступил у СМИ и объяснил, что такое демилитаризация.
Тетяна Трощинська: Що таке, за його словами, демілітаризація?
Костянтин Батозький: По его словам, все, что сейчас происходит – это следствие Минских соглашений, это мир. Смысл всего этого мероприятия, что 3 августа в Широкино начинает работать наблюдательный пункт ОБСЕ. Если в течение следующих 48 часов наблюдатели не зафиксируют обстрелов ни с одной, ни с другой стороны, этот эксперимент будет объявлен удачным и такой же подход должен быть использован в других горячих точках.
Мне видна другая проблема. Состоит она в том, что все последнее время власть усиленно сооружала линию обороны, и эта линия обороны была выстроена по периметру города Мариуполя. Сейчас войска отвели и, по сути, открыли ворота в город. Я немножко лукавлю, потому что батальоны вышли, но зашла морская пехота.
Анастасія Багаліка: Почали говорити, що хлопці прийшли зовсім недосвідчені, без амуніції.
Костянтин Батозький: Это не совсем верно. Они экипированы и у них достаточно новая техника. У них не налажена логистика. По сравнению с тем, как наши войска двигались еще год назад – это не только прорыв, это прыжок.
Анастасія Багаліка: Брак інформації в Маріуполі відчувається?
Костянтин Батозький: Дело в отсутствии доверия.
Тетяна Трощинська: Хто може заповнити вакуум на місцевих виборах?
Костянтин Батозький: Очень много беспокойности и шума вызвало в Мариуполе то, что выборов может и не быть. К нам приезжал губернатор Донецкой области Павел Жебривский и высказал, что он выступает против выборов. И мотивировал это безопасностью. Когда были Парламентские выборы, интенсивность обстрелов была в десятки раз больше, чем сейчас. Но тогда никто со стороны власти о безопасности не думал. Это соображение лживое. В городе говорят, что у кандидатов от власти слабые позиции.
Тетяна Трощинська: Наскільки помітні у місті проукраїнські сили?
Костянтин Батозький: Они очень заметны. Я тоже отношу себя к этому числу. Есть несколько больших волонтерских групп, которым очень тяжело дается сотрудничество друг с другом. В городе не получилось выработать ту платформу, вокруг которой нужно объединиться.
Анастасія Багаліка: Я помічаю, що Маріуполь щоразу дуже ображається, коли якісь події на рівні області відбуваються в Костянтинівці, а Маріуполь щоразу претендує на якесь центральне місце в житті Донецької області.
Костянтин Батозький: Мариуполь просто самый большой город. И он сейчас находится на линии огня. С моей точки зрения, перенос администрации был не оправдан, поскольку сейчас администрация поделена. Силовой блок остался в Мариуполе, а административный – переехал в Краматорск. От этого качество взаимодействий не улучшилось.
Тетяна Трощинська: Що з точки зору центральної влади неправильно робиться для Маріуполя?
Костянтин Батозький: Многослойная система управления, когда подчиненные боятся говорить правду начальникам и в итоге, в центре не знают истинной ситуации. Это рудимент совка, который надо изжить, проведя реформу по децентрализации.
Что можно сделать, чтобы переломить ход войны? Доверие людей к Украине подрывается тем, что в городе абсолютный застой. Все, кто мог уехать, уехал. Бизнес сворачивается. Центральная власть может сделать несколько простых вещей: проложить новую линию электропередач, построить канал с Днепра, подчинить дороги. Это обновит доверие людей.