Чому бюджетні гроші на відновлення Луганщини не використовуються?

У виїзній студії Громадського радіо у Сєвєродонецьку заступник міського голови з питань діяльності виконавчих органів ради Григорій Пригеба, депутат Лисичанської міської ради Денис Денищенко і волонтерка Наталія Дудіна.

Наталя Соколенко: В яких умовах живуть переселенці на Луганщині? Розкажіть про якусь одну історію.

Наталія Дудіна: Каждая ситуация исключительно индивидуальная, каждый случай, каждая семья переселенцев действительно претерпели многое, через многое прошли. Вот, например, история одной женщины, с которой мы работаем сейчас. Она приехала в Северодонецк, потому что здесь была мама, было где остановиться. Муж остался в Донецке, она приехала сюда с маленьким ребенком на руках. Когда мы с ней познакомились, она была в сильном эмоциональном стрессе.

Я это помню по себе — надо было бороть чувство стресса и паники — ты отвечаешь не только за себя, но и детей. Ты не можешь быть просто матерью, давать ласку, заботу любовь. Она обратилась к нам, нужно было все — одежда, питание.

Наталя Соколенко: Наскільки важливим є житло в ієрархії потреб переселенців?

Наталія Дудіна: Конечно, это очень важно. Страшно, когда ты приезжаешь на новое место и понимаешь, что тебе некуда пойти, не к кому обратиться. Я была переселенкой в Одессе, дали временное жилье на три месяца. Но перед зимой я оказалась в безысходности.

Дмитро Тузов: Скільки переселенців зараз живуть у Сєвєродонецьку? Питання з житлом якось вирішується? Я чув, що вартість оренди зараз на рівні київських цін?

Наталія Дудіна: У меня нет точной статистики, но я живу возле пенсионного фонда — каждый день подходят люди, спрашивают: «Девушка, а где здесь ближайшее общежитие?» Очень много таких людей.

Дмитро Тузов: Тобто міграція продовжується, люди приїжджають?

Наталія Дудіна: Конечно, это живой вопрос, живая тема.

Григорій Пригеба: Я тоже переселенец с Луганска, уехали с семьей в 2014 году. Действительно, проблема жилья для переселенцев очень актуальна и важна. В 2014 году вузы, предприятия размещали вынужденных переселенцев в своих общежитиях, но сегодня отношение поменялось, начался негатив.

Есть какие-то планы, начиная от одного губернатора к другому, второй год есть виртуальные деньги 150 миллионов, но проблема не решается — мы не видим этих квартир. И на законодательном уровне нет даже очередности.

Дмитро Тузов: Чому гроші віртуальні?

Григорій Пригеба: Они выделяются с областного бюджета, но мы их не видим, город не видит — мы не движемся. Эта программа строительства создана для переселенцев, и город, и депутатский корпус готовы сотрудничать. Но сегодня саботируется проведение сессии городского совета, а мы ведь депутаты местной власти, не взирая ни на какие политические окраски. Нам надо дофинансирование на проект этой программы, тут необходимо немного вмешательства главы военно-цивильной администрации.

Наталя Соколенко: Яка ситуація в Рубіжному?

Денис Денищенко: Я хотел бы сакцентировать внимание на том, что эта проблема не может решаться силами местной и областной власти, должно быть четкое понимание на уровне министерства. Этот конфликт длится уже третий год. Надо понимать, что эти 150 миллионов — это капля в море. В Луганской области живет несколько десятков тысяч переселенцев. Необходима только государственная программа, только прямое государственное участие. В первый год конфликта международные доноры хотели заходить и строить жилье, но на уровне кабмина еще Яценюка не было принято ряда решений, они и до сих пор не приняты.

Наталя Соколенко: Які рішення не були прийняті?

Денис Денищенко: Не сформирован порядок, как это жилье оформлять. Такой ситуации никогда в стране не было, надо менять, создавать законодательную базу. В Луганской области ни одно разрушенное жилье не компенсировано с государственного бюджета. Доноры отвернулись сами. Поэтому, то, что может местная власть — вот на примере Харьковской области — один из городов выдел 19 квартир переселенцам, за счет вторичного рынка. Надо посмотреть, что у нас есть по вторичке, и помочь хотя бы тем, кто в одной комнате ютятся вчетвером, впятером. Но это все равно капля в море, нужна государственная поддержка.

Дмитро Тузов: Необходима консолидация местных и областных властей, чтобы защищать свои требования на уровне страны, но в Северодонецке практически отсутствует местная власть?

Григорій Пригеба: Местная власть отсутствует, но депутатами тем не  менее принята городская программа, которая предусматривает строительство двух 9-этажек и пяти 4-этажек. До конца текущего года предлагается оформить выделение земельных участков под строительство, изготовить проектно-сметную документацию, и по возможности начать строительство хотя бы первого дома. И деньги под это уже заложены. Мы готовы идти навстречу и город открыт, чтобы мы действительно показали всей Украине, что в Северодонецке украинская власть, и мы готовы помогать переселенцам.

Наталя Соколенко: Земля є, гроші є, лишається політична воля? Чому її бракує?

Денис Денищенко: Это лично мое мнение, основанное на событиях трех лет — те люди, которые отвечают за данные процессы, вообще не понимают, что это такое. Что такое министерство временно оккупированных территорий, кто его возглавляет — там нет ни одного переселенца. В данной ситуации мы должны понимать, что президент, премьер-министр, в том числе решают глобальные вопросы, но если у человека здесь не болит, он не понимает, как это решать.

Григорій Пригеба: О политической составляющей на местном уровне — поверьте, ее нет. Сегодня придут переселенцы и заставят любых депутатов принимать любые решения, если будет воля со стороны государства и области. Или тот же Константин Ильченко, солдатские комитеты приедут и загонят всех, чтобы принять любой проект или решение. Этот бедолашный Константин Ильченко воевал, тоже был в этих «расстрельных списках», сегодня сидит под кабмином и выбивает 366 миллионов, деньги, которые приносят сюда в область, а мы тут не можем 2,1 или 2,7 миллиона выделить на проект, собраться депутатами. Хотя программа на эти деньги уже есть.