Я досі пропрацьовую цей епізод з психологом — колишній полонений

Олексій Біда — луганчанин, через війну покинув свою домівку і нині живе у Києві. До початку бойових дій працював оператором комп’ютерної верстки кількох газет. На перший луганський Євромайдан разом із друзями-археологами вийшов 30 листопада 2013 року.У 2014 році під час захоплення Луганського обласного військкомату потрапив у полон до бойовиків. Нині Олексій Біда — координатор Центру документування Української Гельсінської спілки з прав людини.

«Когда уже захватили Крым, 9 марта был один из пиковых ивентов, когда было около трех тысяч человек, по моим подсчетам. Потом начался спад, но мы продолжали выходить на акции. Последняя акция, если я не ошибаюсь, у нас была 27 апреля».

На той момент чимало представників луганського Євромайдану почали допомагати українським військовим. У широкому вжитку містян ще не було слова «волонтер», але, по суті, саме волонтерською діяльністю займався Олексій та його однодумці.

«Начали заходить какие-то военные, мы начали искать какие-то контакты с ними. И с одним из таких подразделений я напрямую контактировал. Мы разделяли обязанности, скажем так. Если я не ошибаюсь, это был Черновицкий спецназ. Если помните, было такое громкое событие, когда его выгоняли из облгосадминистрации, пропускали через «коридор позора», заставляли выйти без оружия, но они вышли с оружием. Потом их «выдавили» из «городка» (городок ОР — микрорайон Луганска — ред.) из воинской части возле городка. Нагнали бабушек и, заслоняясь ими, вооруженные люди шантажировали их и требовали покинуть часть. Они вышли из части и находились на тот момент в военкомате, позвонили мне и сказали, что что-то непонятное происходит перед военкоматом, собираются какие-то люди».

Попереджаємо, у відео є ненормативна лексика!

Четвертого травня 2014 року бойовики так званої «ЛНР» прийшли захоплювати територію Луганського обласного військкомату. Отримавши повідомлення про скупчення озброєних людей навколо установи, Олексій Біда вирушив на місце. Разом з ним поїхала ще одна представниця луганського Євромайдану, а нині керівниця громадської організації «Блакитний птах» Ганна Мокроусова.

«Я приехал туда. Там меня узнали, потому что был достаточно активен и в соцсетях, и в СМИ и я таким образом попал на сутки в плен вместе со своей подругой Аней Мокроусовой. Отделался легким испугом, синяками и ссадинами»

А так Ганну та Олексія зустрічали їхні земляки біля захопленої будівлі СБУ.

«Я до сих пор прорабатываю этот эпизод с психологом. На следующий день нас отпустили, потому что это было одно из первых таких задержаний, которое получило резонанс среди журналистов и правозащитников, поэтому нас они отпустили. На следующий день мы стали готовиться уезжать из Луганска с женой и выехали — на тот момент в Днепропетровск»

Після від’їзду Олексій більше не повертався у Луганськ. Натомість у місті у них вже був заброньований ресторан — разом із дівчиною вони планували весілля. Вона мала бути у патріотичних кольорах, національному одязі. Враховуючи те, як розгорталися події, їм довелося все скасувати.

«На белых лошадях мы хотели подъезжать к ЗАГСу, но потом подумали, что кровь на белых лошадях — это всё «прекрасно», но не в нашем случае. И свадьба уже произошла в Днепропетровске при помощи Юрия Бутусова (головний редактор Цензор.нет — ред.), потому что на тот момент еще статуса переселенца не было и мы не могли расписаться не по месту прописки. На тот момент Бутусов был помощником губернатора. Через журналистов мы с ним связались и он договорился, чтобы нас приняли в одном из ЗАГСов, где нас и расписали»

Схожа ситуація склалася і з весільною подорожжю.

«Планировали свадебное путешествие в Грузию. Тоже загодя покупали билеты из Донецка. И это как раз тот момент, когда Донецк, по сути, закрылся как аэропорт. Стал местом боевых действий. И надо отдать должное Wizz Air, который сказал, что все вылеты будут из Киева. Они были готовы оплатить нам дорогу из Луганска в Киев, но мы этим не пользовались. Из Киева мы полетели в Грузию — неделю там были или десять дней. Путешествовали по Грузии, потом прилетели в Киев, а оттуда вернулись в Днепропетровск. С вокзала Юля поехала в Луганск, потому что мы тогда заканчивали ремонт в одном из наших домов. Так сложилось, что у нас на тот момент их было три»

Попри те, що проблем із житлом у Олексія та його дружини не було, питання повернення до Луганська для них було закритим. Олексій розповідає, як саме вони виїздили із Луганська.

«Антимайдановцы знали, где я живу. Они подбрасывали какие-то листовки. Мой товарищ вывез нас на незаметной машине по дорогам Луганской и Донецкой областей. Основная вещь, которую мы взяли — спальное шерстяное одеяло. Это было наше первое совместное приобретение. И для нас было такое, что, где наше одеяло, там наш дом и, по сути, кроме этого огромного одеяла, больше объемных вещей не было. Оно до сих пор с нами, мы по-прежнему с ним спим»

Речі Олексій з дружиною збирали поспіхом. Утім, навички швидко пакувати рюкзаки вони напрацювали задовго до війни.

«В силу того, что мы с женой занимаемся туризмом, нам было достаточно легко собраться, потому что все мобильные предметы были заготовлены. Мы не планировали уезжать навсегда. Думали, что это все закончится максимум через пару месяцев. Думаю, так бы и произошло, если бы в конце августа кадровые российские военные не зашли на территорию Украины»

«Это как раз была, наверно, Иловайская трагедия. В этот момент. Собственно, кто-то рассматривает этот период как Иловайскую трагедию. Я же рассматриваю это как полноценное вторжение, потому что параллельно с Иловайском заходили на Новоазовск и на Луганск через Краснодон»

На той момент олексій Біда у якості волонтера часто бував на фронті. Згадує: була загроза вторгнення і до Новоайдару.

«Мало кто помнит обстрел Победы — это населенный пункт в Луганской области. До него от линии разграничения порядка ста километров и он был обстрелян со стороны Российской Федерации. Ожидалось, что в Новоайдар тоже зайдут. Но, по определенным обстоятельствам, у них это не сложилось. Так что, да, в этот момент стало понятно, что это все надолго. То есть план — окружить Луганск-Донецк и локализовать таким образом поставку оружия боевикам, был сорван именно в этот период»

Ключ від свого будинку Олексій зберігає, але для нього це — не головне нагадування про дім.

«Да, ключи от дома по-прежнему лежат у нас в ящике. Но, в напоминание о доме есть какие-то элементы от дома, которые можно вспоминать с ностальгией. Например, в моем доме — дастархан, который мы поставили. Он под старой абрикосой. Очень живописное место, где мы собирались с друзьями, жена готовила эчпочмаки. То есть это такое место приятных воспоминаний. Ностальгии по дому, как по объекту, нет. Есть ностальгия по каким-то местам»

Всі улюблені місця Олексія у Луганську та області нині недоступні для нього: вони або окуповані, або — заміновані. Одне з них — Старе місто, де у мирні часи Олексій влаштовував багато правозахисних заходів.

Крім локацій в обласному центрі, Олексій згадує і про туристичні місця, не відомі широкому загалу..

«Например, мы очень часто выезжали в Ильенку. Сейчас, несмотря на то, что Ильенка — подконтрольная территория, она вся заминирована и я не знаю: получится ли в ближайшее время туда попасть. Напротив Паньковки, например, был остров на Северском Донце. Есть. Но не для нас. Я, кстати, не знаю, какое у него было название. Для нас это был просто остров. Мы когда туда приезжали, никого там не наблюдали. Это было пустынное место»

Олексій Біда вже багато років живе у Києві. Втім, Донбас і досі його не відпускає. Безпосередня робота Олексія – документування злочинів, він збирає інформацію про загиблих по обидва боки конфлікту.

«Невозможно целиком от этого абстрагироваться. Конечно, через какие-то личные восприятия, через свою призму воспринимаешь близко к сердцу, но я уже научился от этого отстраняться, хотя, «пробивает», конечно, иногда всякими такими флешбеками. Недавно, например, рассматривал как я могу попасть на речку своего детства — Лугань. Просматривал, где она течет, и обнаружил, что она практически везде течет по оккупированной территории, кроме одного небольшого отрезка между Троицким и Светлодарском. Не знаю, насколько она будет похожа на речку моего детства, потому что это уже по сути Донецкая область, но есть желание поехать туда и посмотреть»

Слухайте повну версію розмови в доданому звуковому файлі.

За підтримки: