Родом из Молдовы, она уже полтора десятилетия живет в Нидерландах, а на днях приняла участие в проекте «Total Remix — Харьков». Темой того перформанса и дискуссии была природа музыки, сопровождающей человечество во всех войнах.
Лючия Макари: Это был проект Киевского центра современного искусства совместно с несколькими институциями из Харькова и Днепра, который назывался «Точки приближения». Он предполагал собрать какое-то количество художников, которые могут отрефлексировать по поводу войны в Украине и в принципе по поводу проблематики войны в глобальном понимании этого слова.
Елена Терещенко: Что значит отрефлексировать в плане военной музыки?
Лючия Макари: Я решила, что мой интерес лежит именно в этой области. И когда мы приезжали в резиденцию в первый раз в декабре на исследование, я стала присматриваться, что происходит в Украине именно в этом плане. Я смотрела телевизор, пыталась подметить, какую музыку слушают, что играет в общественном транспорте, в машине, в барах. И составила свое мнение, что происходит в Украине в плане музыки в военное время.
Михаил Кукин: Что вы подметили? Как по мне, в барах и в машинах играет та же самая музыка, что и до войны.
Лючия Макари: В каком-то смысле да, но здесь речь пойдет просто о музыке, этот жанр всегда отражает настроения и обстановку в обществе в целом, как в глобальном, так и в локальном.
Михаил Кукин: Мы бы хотели поговорить о музыке, которая используется в каких-то идеологических целях во время военных конфликтов и потрясений в обществе. Мы не зря сегодня хотим вспомнить русскую патриотическую военную песню «Священная война», история которой очень интересна. Мы всегда были уверены, что она появилась в первые дни Великой Отечественной Войны, но после окончания советской эпохи выяснилось, что она стала звучать по радио только осенью 1941 года, потому выяснилось, что в песне враг представлен слишком сильным и вероломным, а вначале надеялись на быструю победу над ним. Больше того, оказалось, что стихи был написаны еще в Первую мировую войну, а Лебедев-Кумач их только адаптировал под те времена.
Мало кто знает, что еще в советские времена украинский поэт Микола Бажан перевел эти стихи на украинский язык. Но интересно то, что уже сейчас во время нынешней российско-украинской войны появилась версия, адаптированная к нынешним условиям. И певица Наталья Барановская исполнила песню «Священная война», переведенную на украинский язык.
Вставай, країно гордая, На подвиг бойовий! З розбійницькими ордами Вставай на смертний бій! Приспів: Ненависть благородная Хай хвилями зрина, Іде війна народная, Священная війна! Дамо відбій душителям Всіх зоряних ідей, Насильникам, мучителям, Грабіжникам людей. Приспів. Не сміють крила чорнії Вітчизну затінять. Поля її просторії Не сміє кат топтать. Приспів. Гнилій фашистській погані Вжинемо кулю в лоб, І зграї цій непрошеній Зіб'єм навіки гроб! |
Елена Терещенко: Такая версия вам знакома?
Лючия Макари: Нет, первый раз слышу, но меня это не удивляет. Это совершенно нормально, потому что мы живем в эпоху постмодернизма, когда в искусстве все реинтерпретируется бесконечно, и это связано не с кризисом в музыке, скорее — с очень быстрым развитием технологий.
Елена Терещенко: Вы еще познакомили нас с гимном ангольских коммунистов, который называется «Valodia». Вы сказали, что на харьковском мероприятии это был буквально хит. Расскажите о ней.
Лючия Макари: Это замечательная песня, которая давно уже есть в моей коллекции с конца 90-х на диске ангольской поп-музыки и музыки ангольской войны.
Елена Терещенко: В этой песне рассказывается о некоем Володе, это, очевидно, советский офицер, который воевал на стороне коммунистов. Он взял себе псевдоним Владимира Ленина, погиб там, и ангольские коммунисты поют ему благодарность.
Елена Терещенко: Расскажите об опыте, который получили участники перформанса в Харькове, они же сами, насколько я понимаю, микшировали военные песни. Что у них получилось?
Лючия Макари: У нас была дискуссия, и я рассказала о собственном пережитом опытные войны в Приднестровье. И поделилась своими личными соображениями, что такое война и что происходит с людьми в это время.
Михаил Кукин: Там тоже была какая-то своя музыкальная субкультура во время приднестровского конфликта?
Лючия Макари: Конечно, была, слушали музыку. Была такая пара музыкальная — Алдя-Теодеровичи, которые пели патриотические песни собственного сочинения, и эти песни напоминали рождественские колядки.