«Громадське радио»
Обсудим тему с руководителем миссии Ярославом Жилкиным.
Дмитрий Тузов: Вам удается вывозить тела даже с неподконтрольных территорий?
Ярослав Жилкин: Сегодня мы как раз подбивали цифры. За все время с 2014-ого года при участии наших волонтеров было эвакуировано 810 тел. Из этой цифры 329 тел и фрагментов тел было найдено на территории, которая не контролируется нашей властью. 29 тел было найдено на прифронтовой территории, и в транспортировке 194-х тел мы принимали участие.
Сергей Стуканов: В 2016-ом году число тел, которые вы находите и возвращаете, уменьшается по сравнению с 2015-ым или 2014-ым годом?
Ярослав Жилкин: Конечно, цифра уменьшается. Во-первых, снизилось количество и активность боевых столкновений. Во-вторых, те места, в которых находились без вести пропавшие, в основном уже отработаны.
К сожалению, до некоторых мест мы еще не добрались, нам не удается систематически работать в «ЛНР». Там до сих пор не определился местный орган, который бы за это отвечал. Безусловно, мы ведем переговоры, и надеюсь, это приведет к результатам.
Сейчас мы концентрируемся больше на поиске тел на тех территориях, где проводились активные бои летом 2014 года.
Совместно с национальной полицией мы ведем поисковые работы, проводим опрос местного населения, которое уже нам доверяет. Недавно был найден один гражданский, который пропал еще в июле 2014 года.
Дмитрий Тузов: Какое отношение к вашей миссии на неподконтрольных территориях?
Ярослав Жилкин: Мы всегда позиционируем себя как организация, которая не относится ни к каким партиям и политическим движениям. Жесткое условия для всех членов нашей мисси — быть аполитичными.
Дмитрий Тузов: Но там же понимают, что вы приехали из Киева?
Ярослав Жилкин: Поначалу было жуткое недоверие, с нами разговаривали сквозь зубы. Но со временем своей работой мы доказали, что относимся с одинаковым уважением ко всем погибшим, не важно, с какой они стороны конфликта. С мертвыми не воюют.
Со временем своей работой мы доказали, что относимся с одинаковым уважением ко всем погибшим, не важно, с какой они стороны конфликта. С мертвыми не воюют
Дмитрий Тузов: Вы работаете в полях. Но есть же риск, что попадется заминированная территория?
Ярослав Жилкин: И мы не раз выходили на минные поля, даже как-то раз на такое поле мы заехали на машине и остановились в 15-ти см от противотанковой мины.
Дмитрий Тузов: То есть с вами должны идти саперы?
Ярослав Жилкин: Теоретически — да, но для этого нужно просить саперов с той стороны, а это может слишком усложнить работу, пришлось бы потратить на это в разы больше времени, в связи с чем мы бы не смогли эвакуировать всех. Время работало против нас, поэтому приходилось идти на риск.
Дмитрий Тузов: Как проходит идентификация тел или фрагментов тел, которые вы находите?
Ярослав Жилкин: Идентификация проходит в несколько этапов. Неопознанное тело поступает в СМЭ, там проводится анализ на выведение ДНК профиля, который потом помещается в общую базу. В этой базе находятся ДНК профили тех родственников, которые разыскивают своих пропавших близких. По совпадению происходит первичное опознание, потом делаются дополнительные анализы и т. д.
Сергей Стуканов: По вашим данным еще остается около 500 человек, которые пропали без вести. Эта та разница между теми, кого ищут, и теми, кто еще не найден?
Ярослав Жилкин: Не забывайте, что очень много гражданских людей также пропало без вести. Поэтому это не наши данные, ими с нами поделилась служба, которая занимается обобщением информации. Но с этой цифрой я согласен: пропавшими без вести числятся около 100 военнослужащих, которые проходили по учету, и около 500 человек действительно где-то находятся.
Мы знаем приблизительное местонахождение, где они пропадали, всю информацию мы обрабатываем, помещаем в общую базу, и у нас есть карты с обозначенной территорией, где нужно проводить поисковую работу.
Дмитрий Тузов: Как вы считаете, из этих 500 пропавших без вести, кто-то может быть еще жив?
Ярослав Жилкин: Может. Но в большинстве случаев эти люди все же погибли и сейчас они лежат в неизвестном месте.
Дмитрий Тузов: Вы продолжаете работать как волонтерская организация или вы уже имеете статус государственной?
Ярослав Жилкин: Нет, мы никогда не стремились стать государственной организацией, мы всегда были независимы, и наша организация имеет пятилетнюю историю. Нас поддерживает швейцарское правительство.
Сергей Стуканов: На каких территориях вы планируете сосредоточиться в 2017 году?
Ярослав Жилкин: У нас большие планы на Луганщину, потому что там не происходили поисковые работы должным образом. К сожалению, нет ни одного контрольно-пропускного пункта, через который можно было бы проехать на транспорте, который у нас имеется, там работают только пешие проходы.
Но мы надеемся договориться с той стороны, дать им определенные гарантии, быть с ними максимально открытыми, чтобы наконец получить допуск для поисковых работ.
Также мы будем концентрироваться на нашей территории, где приходили бои в июне-августе 2014 года. Там еще много захоронений.
Сергей Стуканов: С российской стороны на неподконтрольных территориях кто-то ведет подобную работу?
Ярослав Жилкин: Мы очень тщательно мониторили информацию об этом. Но это либо умело скрывается, либо поисковые работы не проводятся. Есть какие-то группы в соцсетях, которые ведут какой-то список людей, пропавших без вести. Но ни одних сообщений о том, сколько проведено поисковых работ, мы не нашли.
Пользуясь случаем, хотел бы обратиться к людям, которые живут на неподконтрольных территориях. Если вы знаете какую-то информацию, обращайтесь, пожалуйста, по телефону горячей линии 0800-210-135. Мы обязательно возьмем вашу информация в базу и отработаем. Не будьте безразличными, потому что кого-то ждут родственники.