«Громадське радио»
После ужасов войны Александр Сухомлин вместе со своей женой открыл свое дело и теперь активно занимается фотографией.
Ирина Сампан: Говоря о Дебальцево мы имеем ввиду котел?
Александр Сухомлин: Нет, это было немного раньше. В Дебальцево я попал 10 августа. Я вступал в батальон прямо в Дебальцево. С 13 числа мы пошли в Адрианополь, Фащевку и Малоивановку. Потом нас отвели в Чернухино и Никишино на ротацию. Мы держали эти позиции.
Ирина Ромалийская: Сколько вы пробыли в зоне АТО?
Александр Сухомлин: Около 160 дней.
Ирина Ромалийская: Какие бои были самими трагичными для вас?
Александр Сухомлин: Те, в которых у нас были потери.
Ирина Сампан: Мы говорим о событиях 2014 года. Что тогда было, а чего не было. Насколько сложно было воевать?
Александр Сухомлин: В принципе, все необходимое было. Единственное, что нас 19 августа в Фащевке накрыли градами и мы потеряли огромное количество личных вещей и запасов. Первое время было тяжело, но волонтеры нас выручали.
Ирина Сампан: Почему, вернувшись домой, вы занялись фотографией?
Александр Сухомлин: Фотографией я хотел заниматься еще до войны. Я занимаюсь частным предпринимательством с 2008 года. Вообще, я IT-специалист, но после войны захотелось сфокусироваться на чем-то светлом. Мне хотелось, фотографируя людей, показывать их с лучшей стороны. Нравится также фотографировать природу, пейзажи.
Ирина Сампан: А на войне вы фотографировали?
Александр Сухомлин: Нет, у меня не было с собой фотоаппарата.
Ирина Сампан: Сейчас вы не хотите фотографировать войну?
Александр Сухомлин: Я бы сфотографировал, но для этого нужно поехать туда. Кто пустит обычного человека с фотоаппаратом в руках на фронт? Там было много ситуаций, которые хотелось зафиксировать и показать людям. Я туда приехал с каким-то представление о войне. Попав в первую кампанию, я понял, что война выглядит совершенно по-другому. Потом в Донецком аэропорту я понял, что первая кампания была пионерским лагерем.
Ирина Сампан: Что было в Донецком аэропорту?
Александр Сухомлин: Там были более серьезные бои. Если в первой кампании по нам прилетали грады и минометы, то там по отношению к нам использовали все вооружение.
Ирина Сампан: Как вы оцениваете ситуацию с постановочными фотографиями во время войны?
Александр Сухомлин: Я считаю это глупостью. Постановочные фотографии не передают накала, который чувствуется во время боя.
Ирина Сампан: Но во время боя не выходят яркие и патриотические фотографии.
Александр Сухомлин: Выходят. Кто-то из ребят снимал на мобильные телефоны, просто качество таких фото не настолько высокое. Мы стараемся не выкладывать такие фото.
Ирина Ромалийская: Как придя с войны не опустить руки?
Александр Сухомлин: На войне я понял, что все, что нас окружает — шелуха. Также там я понял, что для меня самое важное — это семья. Когда я приехал домой, я сфокусировал все свое внимание на родных. Было очень много поддержки. За все время после приезда я не встретил человека, который сказал бы мне что-то плохое. Первый месяц после возвращения я спал по 15 часов. Нервная система отходила.
Ирина Ромалийская: Вы справились с этим самостоятельно или при помощи психолога?
Александр Сухомлин: Сам. Жена мне очень помогла. Начали появляться проблемы со здоровьем. К нам приезжали психотерапевты. Они советовали после боя пить как можно больше воды, которая способствует выходу адреналина. Если адреналин не выходит в течении недели, он превращается в токсин. Желательно выбрать занятие, которое заставит мозг расслабится.
Ирина Сампан: Фотография — это ваше хобби или основной заработок?
Александр Сухомлин: Сначала это было хобби, а сейчас это становится основным видом моей деятельности.
Ирина Ромалийская: С чем вам приятнее всего работать?
Александр Сухомлин: Мне нравится фотографировать людей.
Ирина Сампан: Почему вы не ждали помощи в поиске работы от государства?
Александр Сухомлин: Я никогда в жизни не ждал того, что кто-то придет и сделает мою работу.