При обысках крымских татар забирают даже последние деньги, — правозащитники

Утром 12 октября стало известно о проведении сразу в нескольких районах оккупированного Крыма незаконных обысков в домах крымских татар, после которых были задержаны Рустем Исмаилов, Эмиль Джемаденов, Айдер Салединов, Узеир Абдуллаев и Теймур Абдуллаев. Их подозревают в связях з запрещенной в России организацией «Хизб ут-Тахрир». Уже на следующий день, 13 октября, так называемый Киевский районный суд Симферополя в аннексированном Крыму избрал для них меру пресечения в виде содержания под стражей на два месяца.

Эмиль Курбединов, адвокат, рассказывает о ходе дела Теймура Абдуллаева.

Алена Бадюк: Где и в каких условиях находится Теймур Абдуллаев?

Эмиль Курбединов: На данный момент задержанный находится в следственном изоляторе в Симферополе. Я не уверенный, что он находится в нормальных условиях. До меня дошла информация, что мой подзащитный помещен в камеру один, что уже является нарушением действующего законодательства, и, вроде как, у него там только один матрас. Сейчас эту информацию мы проверяем. Если это все подтвердится, мы будем на это реагировать.

Алена Бадюк: Какие причины для ареста указаны в постановлении?

Эмиль Курбединов: В постановлении не указано ни одного основания, предусмотренного законом. Я обращал внимание следователя на это, однако все мои просьбы и ходатайства были отклонены. Я требовал, чтобы его немедленно отпустили из здания ФСБ, потому что, действительно, ни одного основания названо не было, все в общих формах.

Алена Бадюк: В принципе, вам это дает какие-то преимущества для дальнейшей защиты или же нет?

Эмиль Курбединов: Конечно, это дает преимущества. Но я просто боюсь это говорить, поскольку на территории Крыма так сложилась практика, что и судьи, и все остальные закрывают на это глаза, и все делается, не обращая внимания на закон.

Алена Бадюк: Вы так же ранее заявляли, что обыски и задержания прошли с грубейшими нарушениями прав человека и основных свобод. О каких именно нарушениях идет речь?

Эмиль Курбединов: Эти нарушения начинаются с самого обыска. Скорее всего, это был силовой захват. При этой спецоперации моего подзащитного ударили, ему не зачитывали его прав во время проведения обыска. Кроме того, меня не пускали туда на протяжении 40 минут. И есть еще ряд других нарушений, которые мы указали в протоколе.

Алена Бадюк: Известно ли вам, кто защищает остальных задержанных и работаете ли вы в команде?

Эмиль Курбединов: Я знаю, что их защищают мои коллеги и, конечно же, мы будем работать в команде.

Алена Бадюк: Оказывалось ли давление на вашего подзащитного при задержании и оказывается ли оно на него сейчас?

Эмиль Курбединов: Когда я вступил в дело и был на обыске и приезжал в ФСБ. Когда составлялся протокол, все было абсолютно корректно, никто на него давления не оказывал. Но когда он оставался один, я не знаю, как все было. Но, если на данный момент подтвердится то, что он содержится один и спит в казематах на тонком матрасе, то я буду расценивать это как психологическое давление на подсудимого.

Алена Бадюк: Есть ли у вас сейчас доступ к подзащитному и как часто вы можете с ним видеться?

Эмиль Курбединов: К сожалению, режим пропуска в следственном изоляторе ужасный. Туда можно попасть только в будние дни. Они работают 2-3 часа до обеда и после обеда. Там огромные очереди, все очень затянуто. В ближайший будний день я постараюсь к нему попасть и выяснить все обстоятельства.

Алена Бадюк: То есть семьям также проблематично встретиться?

Эмиль Курбединов: Семьям встретится вообще невозможно. Им нужно писать заявление следователю на разрешения свидания с ним. Кроме того, они имеют право видится лишь 2 раза в месяц. Зачастую следователи отказывают им в этом праве, мотивируя это тем, что они могут быть свидетелями по этому делу и до допроса это запрещено.

Алена Бадюк: Какие ваши дальнейшие действия в плане защиты?

Эмиль Курбединов: Сейчас у нас дежурные действия. Мы обжаловали постановление об аресте и было составлено ряд жалоб, связанных с нарушениями непосредственно в зале суда, когда их держали в наручниках в клетке. Также мы составили жалобы на судей и прокуроров.

Александра Крыленкова, правозащитница, из Санкт-Петербурга, которой 13 октября удалось посетить семьи задержанных, рассказывает с какими проблемами столкнулись семьи арестованных.

Алена Бадюк: Нуждаются ли семьи задержанных в помощи, и какого рода помощь нужна?

Александра Крыленкова: На сегодня у всех пятерых задержанных более 3 детей. У Эмиля Джемаденова вот-вот должен родится четвертый. Конечно же, в этих семьях отцы были основными кормильцами. Сейчас жены остались одни с детьми, поэтому помощь семьям нужна. Они находятся в тяжелом положении. Точно так же, как и семьи крымских политзаключенных. Кроме того, нужна как минимум моральная поддержка и солидарность других семей. К счастью, в Крыму с этим сейчас достаточно хорошо. Семьи поддерживают и помогают друг другу, но и от других людей тоже необходима поддержка и солидарность, потому что страшно представить, как это – оказаться в такой ситуации.

Татьяна Курманова: В каком состоянии они находятся?

Александра Крыленкова: Конечно, дети напуганы, особенно те, что постарше, которые лучше понимают ситуацию. Они не привыкли находится без отцов и находятся в тяжелом психологическом состоянии. Также на обыске Теймура Абдуллаева была его мама, и для нее это очень большой стресс.

Татьяна Курманова: Что именно изъяли у задержанных? Нашли ли какое-то оружие, о чем обычно любит говорить так называемый прокурор Крыма Поклонская, или какие-то запрещенные книги?

Александра Крыленкова: Во всех домах изымали мусульманскую литературу, комментируя при этом, что они в этом не разбираются, а эксперты разберутся. И новая очень неприятная крымская тенденция — стали изымать последние деньги у семей. Никакого оружия по крымской традиции ни у кого из обвиняемых в так называемом терроризме найдено не было. То есть в основном это была техника, книги и деньги.

Татьяна Курманова: Применялась ли физическая сила при обыске и задержании?

Александра Крыленкова: В разных домах по-разному. В некоторых домах применялась. Как минимум двое из арестованных все время обыска находились в наручниках. В некоторых домах толкали на пол, заламывали руки за спину и так далее.

Алена Бадюк: А что касается психологического давления?

Александра Крыленкова: Психологическое воздействие было само по себе. В некоторых домах находилось более 10 вооруженных людей. В некоторых домах все было очень грубо: ругались матом и хамили, в других все проходило более корректно, но от этого ситуация не становится более законной.

Татьяна Курманова: Вы упоминали, что в Москве в эти дни также прошел обыск и допрос у правозащитника из «Мемориала», который занимается защитой мусульман именно по этому делу.

Александра Крыленкова: Да, это было на следующий день после крымских обысков. Этот правозащитник занимается преследованиями мусульман в России. Это было совершено примерно в то же время, что может говорить об особом внимании правоохранительных органов к теме мусульман.

Алена Бадюк: Было ли освещено в российской прессе задержание 5 мусульман в Крыму? И как это было преподнесено?

Александра Крыленкова: Я не очень слежу за российскими СМИ и тем, как они преподносят новости. Но на судах присутствовали крымские официальные СМИ, и в них говорится о том, что раскрыта террористическая ячейка.

Алена Бадюк: Собираетесь ли вы еще встречаться с семьями еще и общаетесь ли с ними удаленно?

Александра Крыленкова: Да, конечно. Мы общаемся, наблюдаем за делом на судах.

Алена Бадюк: Если кто-то из наших слушателей захочет присоединиться и помочь семьям, куда можно обратиться?

Александра Крыленкова: Есть фонд для помощи детям крымских политзаключенных, его легко найти в Интернете. Я думаю, что самое разумное — это обращаться туда.

Правозащитник из Львова Энвер Бекиров комментирует ситуацию.

Татьяна Курманова: С чем вы связываете очередной виток репрессий против крымских татар?

Энвер Бекиров: К сожалению, это были прогнозируемые действия. Крымские татары остаются наиболее консолидированной этнической группой, которая противится оккупационной власти разными методами, продолжая традицию вековой ненасильственной борьбы за свои права.

В своем большинстве крымские татары бойкотировали так называемые выборы в Государственную Думу России. И после того как прошла эта имитация демократического общества, было понятно, что попытки к чему-то склонить крымских татар не увенчались успехом. Поэтому сейчас продолжается раскручиваться репрессивный маховик против них, и на сегодня мы становимся свидетелями очередных шагов в этом направлении. Это давление и обыски демонстрируют, что инструментов запугивания на сегодня достаточно.

Даже, если проанализировать ситуацию со стороны, непонятно, каким образом многодетные отцы, которые имеют мирную профессию, о которых положительно отзываются их соседи, у которых на содержании находятся их родители, могут быть врагами общества. Это говорит, что в любой момент любой крымский татарин может оказаться врагом империи и под выдуманным каким-либо предлогом стать перед судом и быть осужденным без наличия каких-либо фактов и оснований.