Исследовать проблемы социального жилья трудно, ибо такого жилья у нас нет, - активистки

Центр социальных и трудовых исследований устроил дискуссию на эту тему, итоги которой подведем вместе с двумя его участницами – Надеждой Чушак и Алёной Ляшевой.

Михаил Кукин: Почему мы говорим именно о городском пространстве? Я думаю, что дискриминированные группы есть и в сельском пространстве.

Алена Ляшева: Конечно, но город – это место концентрации ресурсов, и этот социальный конфликт там открывается более ярко.

Михаил Кукин: О каких группах идет речь?

Надежда Чушак: В рамках дискусії ми вирішили зосередитися на трьох групах. Важливий акцент в тому, що ми говорили про досвід жінок, тому що подія відбувалася в рамках програми «Політекономія гендеру». Отже, ми говорили про досвід безхатченок, ромок та переселенок. Ми обрали ці три групи, тому що зараз є дуже актуальною їх дискримінація в українському просторі.

Михаил Кукин: Як часто ці категорії стають жертвами? Чи є у вас якась статистика?

Алена Ляшева: Есть много интересных исследований на эту тему, к примеру, исследование о женской бездомности. Оно показало, что часто бездомные женщины не классифицируются и не признаются бездомными. Они обычно считаются жертвами домашнего насилия, что зачастую так и есть, и в этом разница между бездомностью как феноменом и такой женской судьбой.

Михаил Кукин: Вы назвали эти три категории людей, и это как раз люди, у которых проблемы с жильем. Именно потому они бездомные, именно потому они исключены из городского пространства. Например, переселенцы иногда с трудом снимают какую-нибудь собачью будку на окраине города. Исследовали ли вы этот аспект?

Алена Ляшева: Я заинтересовалась темой социального жилья очень давно, но исследовать его не могу, потому что социального жилья у нас просто нет.

Михаил Кукин: Но у нас есть программа «Доступное жилье» как раз для переселенцев. Просто все эти программы, скорее становятся, кормушкой для отмывания денег.

Алена Ляшева: Да, это именно так. Что-то доходит до людей, но каким образом? Действует советский принцип, что жилье дается. И если в советское время жилье давалось всем, то сейчас самые незащищенные получают одну квартиру на тысячу человек, и люди имеют право ее приватизировать. В то же время в каждом городе Европы есть определенный жилой фонд, который сдается в социальную аренду. И это дает доступ к жилью намного большему количеству людей.

Михаил Кукин: В любой дискуссии важно определить не только, кто виноват, но и что делать. К каким выводам привела ваша дискуссия?

Надежда Чушак: Для мене саме проведення дискусії вже є успішним, що її не зірвали. Адже було побоювання, що її можуть зірвати, оскільки останнім часом на дискусії на певні теми приходять так звані праворадикали.

Михаил Кукин: А з іншого боку, якщо дискусія проведена із однодумцями, то яка з неї користь? Якщо б ви переконали хоча б двох праворадикалів, от був би ефект.

Надежда Чушак: Чи вдасться когось переконати – це спірне питання, зазвичай, не вдається. Якщо ми подивимося на кілька останніх дискусій, то туди прийшли Євген Карась чи ще хтось, в черговий раз розповіли свою програму, навішали ярликів та насипали погроз.

Михаил Кукин: Можливо, тоді потрібно вимагати дій влади? Може варто було долучати до цієї дискусії бодай представників влади?

Надежда Чушак: Ми зараз, в першу чергу, працюємо з громадянським суспільством, але по мірі потреб пробуємо залучати і представників влади. Конкретно у цьому випадку ми нікого не запрошували.  

Повну версію розмови можна прослухати у доданому звуковому файлі.