За эвакуацию раненых в ВСУ отвечают все и никто, - Хоттабыч

Алена Бадюк: Недавно в одном из интервью вы говорили, что активность населения и активность поддержки волонтерских проектов, к сожалению, падает. Есть ли риск сейчас того, что важные проекты могут прекратить свою работу из-за отсутствия финансирования?

Илья Лысенко: Это самый большой риск, который нас больше всего пугает. Потому что пока мы надежней и эффективней, чем медицина Вооруженные сил. И нельзя допустить, чтобы такой проект, как наш, отошел в гражданскую миссию. Я вам больше скажу – когда я приезжаю в Киев, то часто смотрю телевизор, и меня не покидает ощущение, что здесь в Киеве совершенно не чувствуется война, а мы как вывозили до 100 человек ранеными ежемесячно, так мы и продолжаем вывозить столько же из месяца в месяц. Возможно, изменился характер ранений, поэтому 100 человек сейчас и 100 человек в прошлом году – это разные цифры, но, как бы там ни было, необходимость в нашей работе есть.

Алена Бадюк: Вы сказали, что медицина ВСУ не является настолько эффективной. По каким причинам? Четыре года идет война.

Илья Лысенко: Все очень просто. На сегодня в ВСУ медицинской эвакуацией занимаются все, то есть в обязанности любого подразделения входит и медицинская эвакуация. В результате, когда этим занимаются все, никто не несет никакой ответственности. И пока в Вооруженных силах не будет построена четкая вертикаль и понимание системы о том, что есть координационный центр, который полностью управляет этими процессами, и есть возможность проанализировать все ошибки и не допустить их в будущем, то мы будем работать намного эффективней, чем ВСУ.

Меня не покидает ощущение, что здесь в Киеве совершенно не чувствуется война, а мы как вывозили до 100 человек ранеными ежемесячно, так мы и продолжаем вывозить столько же из месяца в месяц

Алена Бадюк: Вы коммуницируете с представителями ВСУ или Министерства обороны?

Илья Лысенко: Да, только я не получаю от этого удовольствия. Потому что одно дело кивать и поддакивать, а другое дело – принимать все это, как некий алгоритм к действию и пытаться что-то изменить в Вооруженных силах.

Алена Бадюк: То есть вы даете им некоторые рекомендации, и что происходит дальше?

Илья Лысенко: Ничего. Любое совещание, которое проходит с нашим участием, в результате приводит к тому, что мы даем какие-то рекомендации и разрабатываем какие-то совместные алгоритмы действия. Но мы выполняем эти алгоритмы, а в ВСУ чаще всего, именно там, где появляются раненые, твориться хаос, который приводит к лишним потерям.

Система медицинской эвакуации в зоне АТО на 30% зависит от нас

Алена Бадюк: Как происходит деятельность спасательных бригад в зоне АТО?

Илья Лысенко: У нас несколько команд, и мы на сегодняшний день находимся на трети фронта. Я могу смело заявлять, что система медицинской эвакуации в зоне АТО на 30% зависит от нас. Почему мы находимся в выигрышном положении, по сравнению с ВСУ? Наша техника никогда не подводит, она всегда в боевой готовности, схема нашей работы логистически спланирована таким образом, что каждый этап дублируется другим экипажем, поэтому мы не допускаем ошибок. И самое важное – люди, которые находятся у нас, заточены на оказание медицинской помощи и на медицинскую эвакуацию. Это и мотивация, и психологическая готовность, и те знания, которые заставила эта война получить. И эти знания даже выше, чем у фельдшеров, которые находятся на батальонном уровне, и в задачи которых входит оказание медицинской помощи и сопровождение раненых. 

Полную версию разговора можно прослушать в прикрепленном звуковом файле.