Анастасія Багаліка: Це розмова в волонтеркою руху «Відповідальні громадяни Донбасу» Ольгою Косе. Ми будемо говорити про стан забезпечення медикаментами окупованої частини Донецької області і міста Донецька, мабуть, в першу чергу.
Ольга в організації «Відповідальні громадяни Донбасу» дуже велику відповідальність на себе бере саме в питанні медикаментів., тому ми б хотіли дізнатися про те власне, які медикаменти є пріоритетними для окупованої території. Як вони можуть туди потрапити й у чому є більша потреба. Власне, як їх можна отримати через гуманітарні організації.
Ольга Коссе: Во-первых, сейчас самая тяжелая ситуация для людей с хроническими заболеваниями. Это диабет, это сердечно-сосудистые заболевания, астма, которая в нашем регионе одно из распространенных заболеваний.
К сожалению, люди привыкли к одному списку лекарств, которые у них в течение десятков лет были и не менялись. Это украинские производители. И на данный момент поставок с территории Украины этих лекарств нет.
Многие эти люди не могу не то, чтобы съездить куда-то, не могут подняться с кровати. Они лежачие больные, инвалиды и отсутствие этих медикаментов для них являются летальным исходом. В аптеках Донецка кое-что можно найти. Либо то, что осталось от старых привозов с территории Украины, либо это заменители российского производства, которые не всегда этим людям подходят.
С другой стороны, можно, конечно, выезжать. Можно просить, чтобы им привез кто-то лекарство. Одна это сейчас стало очень тяжело потому, что нет пассажирских перевозок.
То есть, мы как гуманитарная организация можем выехать в Мариуполь или Волноваху, или в Артемовск и там купить какие-то медикаменты, определенное небольшое число, чтобы мы могли провезти, потому что мы тоже не хотим заниматься контрабандой, скажем так. Мы берем какое-то определённое число по заявке. Так если я еду с частным визитом в Мариуполь или в Киев, то я со своих соседей и знакомых соберу заявки, и они мне заказывают свои лекарства. Но это уже не рабочий механизм.
Доставкой лекарств занимаются международные гуманитарные миссии. Такие как «Международный комитет Красного креста» и «Врачи без границ». В аптеки и больницы попадает кое-что из российской гуманитарной помощи, ну или просто из России, что привозят, я так понимаю, нелегально.
Анастасія Багаліка: Я б хотіла поточнити щодо цієї групи громадян, які потребують лікування регулярно. Я так розумію, що це люди з ВІЛ, це люди з туберкульозом, це люди з діабетом, яких ви вже називали, це люди з захворюваннями, які потребують регулярних медикаментозних доз і всі ці препарати вони раніше могли отримувати безкоштовно в лікарнях.
Так? Чи є якійсь програми, за якими гуманітарні організації, великі міжнародні, або, наприклад, Російські надають такі ліки організовано. Складають якійсь списки людей і таке інше.
Ольга Коссе: Я знаю только по инсулину, что его выдают в медицинских учреждениях сейчас бесплатно.
То есть, завозят из России. Были еще поставки от фонда Рената Ахметова. О других, честно говоря, не знаю, именно по инсулину. Большая проблема была именно с седативными препаратами для психиатрических больниц потому что их, по-моему, до сих пор нету.
Анастасія Багаліка: Нещодавно на ресурсах самопроголошеної ДНР з’явилася інформація про те, що в Донецьку препаратів для людей з ВІЛ залишилось до кінця серпня, чи до початку серпня, я так і не зрозуміла цей момент. І власне, наскільки я слідкую за інформаційним потоком зі сторони бойовиків, це була перша заявка на визнання критичної ситуації з ліками для певної категорії людей. Там була порада надана головним лікарем центру ВІЛ в Донецьку їхати в Київ, щоб отримувати ці ліки безкоштовно.
Тобто чи влада самопроголошеної республіки робить якійсь кроки, щоб розв’язати ситуацію з регулярним забезпеченням ліками цих категорій людей?
Ольга Коссе: Я, честно говоря, не знаю потому, что мы не имеем отношений с местными властями. И не консультируемся у них по поводу медикаментов. Мы, как организация не помогаем ВИЧ-инфицированным потому, что это определенные рецептурные препараты, которые мы не имеем права покупать, как волонтерское движение.
По ситуации, что все сложно, и этих медикаментов, как для людей больных туберкулезом, так ВИЧ, их в регионе нет. И поставок от организаций тоже нет. И я думаю, это давно уже не секрет.
То есть, сейчас, наверное, ситуация настолько критическая, если об этом заговорили вслух. Потому что во многих медицинских учреждениях, когда мы приходим и спрашиваем, что вам надо, то официально все говорят, что у нас все есть, спасибо. И потом только уже говорят, что нам не хватает того-то, но мы не можем официально это сказать по причинам, что нам нужно согласовывать это с Министерством здравоохранения ДНР. Отсюда возникают и сложности. Потребности есть, но не всегда об этом возможно сказать.
Анастасія Багаліка: Який взагалі перелік ліків можна знайти в Донецьких аптеках?
Ольга Коссе: Я не скажу, что медикаментов вообще нет. В аптеках очень много медикаментов, особенно в некоторых. Есть сети аптек, которые, в принципе, нормально обеспечены медикаментами, правда, там очень дорого. Все привычные препараты, такие как: корвалол, валидол, цитрамон, анальгин, то, что составляло обычную аптечку любого рядового жителя, сейчас это все заменилось российскими препаратами.
То есть, я не скажу, что их нет. Они есть, они стоят на пару гривен дороже. Сложности возникают с какими-то очень редкими, специфическими лекарствами. С основными, как, например, для детей противопростудные, жаропонижающие, это все есть. Просто оно стоит все дорого, и оно другого производства.
Анастасія Багаліка: Не так давно я на фейсбуці прочитала історію. Я так розумію, що це ви були свідком цієї історії. В Донецьку є проблема з ліками, ну це не ліки, це харчування для недоношених дітей, спеціальний розчин…
Ольга Коссе: Это раствор, который вводят недоношенным детям внутривенно, чтобы они набирали массу. На тот момент, когда мы искали препараты для одной определенной семьи, для одной женщины, их по городу было 4 штуки. И купив 3, я пошла за четвертой, я увидела, что мужчине, в самом деле, нужен был препарат. Им нужен был только один флакон. Когда он нашел этот флакон, он был отложен для нас. Ну, и пришлось, конечно же, уступить, потому что мы не могли бы так поступить все равно.
Ну и проблема осталась все-таки нерешенной. Таких недоношенных детей у нас с каждым днем все больше и больше, потому что из-за вот этого стресса, из-за войны палаты переполнены. А препарата нет. И возможно эти препараты они достают нелегальным путем, когда их на больницу привозят. Но в аптеках его тяжело найти. Так сейчас, скорее всего, мы будем делать целевую закупку именно этого препарата. И общаться с отделениями для недоношенных детей, чтобы уже в другом случае, когда будет нехватка этого лекарства, чтобы родители могли обращаться именно к нам.
Понятное дело, мы не можем постоянно выезжать и привозить для определенного ребенка по две-три бутылочки этого лекарства. Лучше, конечно, чтобы был какой-то запас.
Анастасія Багаліка: Якою є ситуація по області, тобто по тій частині Донеччини, яка теж окупована, але не в центральному місті, не в Донецьку. Наскільки вона відрізняється від Донецька? Де гірше, де краще?
Ольга Коссе: Конечно, лучше всего в Донецке потому, что в центральной части города работает очень много аптек. И там наличие более или менее нормальное. Если мы отходим чуть в сторону и, например, берем в сторону Дебальцево, например, там есть поселок Никишино, который был разбит больше всего из всех мест, в которых мы были. Там нет ни магазинов, ни аптек, ни транспортного сообщения. Единственную амбулаторию, которую там сделали сейчас – это мобильная амбулатория «Врачей без границ». Они сами ее туда привезли, там посадили местного врача, и они раздают лекарства людям по потребностям. Они все одинаковые. Там вообще нет аптеки.
То есть, если у тебя какая-то специфическая нужда, ты даже выехать никуда не сможешь, если нет машины и любого другого транспорта, который довезет тебя до ближайшего пункта, города. Это ситуация самая критичная, когда некуда даже обратиться. В остальных же маленьких селах по одной аптеке есть. Я никогда не проверяла, какой там ассортимент, но я думаю, что не большой, потому что все идет на центральные города. Какие-то остатки уже идут по области. Возможно, что там ничего нет, а если есть, то по еще более высоким ценам, чем в Донецке, так как у людей нет выбора.
Анастасія Багаліка: Ольга Косе – волонтер руху «Відповідальні громадяни Донбасу». Це була розмова, яку ми записали у рамках проекту «Люди Донбасу» на Громадському радіо.