«Реформам в МОЗ опираються лобісти фармацевтичного бізнесу», — активіст

Це розмова в рамках проекту «Права людини», і у нашій студії Дмитро Шерембей, голова благодійного фонду «Пацієнти України».

Анастасія Багаліка: Ми поговоримо про ситуацію, яка склалася у Міністерстві охорони здоров’я. Це тема, до якої власне в медіа середовищі повертаються з місяця в місяць, тому, що ситуація в МОЗ не змінюється здається з минулої осені. Власне, корупційна складова, відсутність реформ і навіть внутрішнє розслідування кабінету міністрів, яке зараз вже доступно до перегляду, з чим це пов’язано? Чому так вийшло?

Дмитро Шерембей: Министерство здравоохранения является ключевой структурой в реформе, в принципе в Украине. Потому что большинство украинцев ожидает реформы именно в здравоохранении. К сожалению, эти ожидания не оправдались. Это не означает, что нужно опускать руки. Но есть какой-то этап, когда надо подвести итоги. Есть несколько документов, которые оценивают работу министерства здравоохранения — это оценка следственной комиссии, оценка национальной рады реформ и оценка гражданского сектора. По сути, все группы высказали свою точку зрения, что министерство здравоохранения бездействует.

Для пациентов результат напрямую связан с их жизнью. Это доступность качественных услуг, либо доступность медикаментов. Лекарств больше не стало, медикаменты не стали дешевле. Как оценить теперь действенность министерства здравоохранения? МОЗ за 8 месяцев подало один пакет законопроектов об автономности больниц, мы его поддерживаем, потому, что этот законопроект является частью общей реформы здравоохранения.

Но один законопроект не является демонстрацией хорошей работы всего министерства. Министр Квиташвили пришел практически год назад. Мы прилагали усилия, выступали экспертами, сами принимали участие в работе министерства, чтобы максимально вывести на хороший темп реформ министерство. До момента, пока не начались кадровые решения. Для нас министр был человек, который не из Украины, очень важная характеристика была, что он не с кем не связан. Но мы понимали, что он не понимает до конца, как эксперт систему в Украине. Ему нужны заместители, которые наладят этот процесс. От гражданского сектора были предложены разные люди в помощь министру, он от всех отказался.

Появились люди, которые не ясно как туда зашли. Первая заместитель Квиташвили — Александра Павленко, которая стала ключевым конфронтационным человеком в министерстве, с самого начала поломав все отношения с гражданским сектором в Украине, с фарминдустрией и врачами. Коммуникация прекратилась какая-либо. По одной простой причине — Александра Павленко, бывшая адвокат, представлявший интересы фармкомпании «Дарница». Для нас это был не просто конфликт интересов, это было лоббирование интересов одной компании в лице ведущего человека в министерстве здравоохранения.

Мы, как организация, столкнулись с сопротивлением со стороны Павленко по инициативе международных торгов. Мы были локомотивом продвижения этой идеи, делали максимум, чтобы её быстро приняли. Президент это поддерживал, Кабмин это поддерживал, Верховный совет поддерживал. По сути — это был выход для Украины в сложной ситуации, покупать без коррупции медикаменты, экономить 40 % ресурсов и докупать новые медикаменты. По сути, освободить Минздрав от такой опции, как закупки, они бы занимались только здравоохранением. Александра Павленко максимально сопротивлялась этой инициативе, звонила депутатам, чтобы они отзывали свои подписи, писала те нормы в законопроекте, которые аннулировали сам закон.

К нашему сожалению, сопротивление было с той стороны, откуда мы меньше всего ждали. Слава Богу, закон был принят  и подписан Президентом. Наступила эра, когда нужно было сделать подзаконный акт, а на это отводился месяц времени. Сейчас август, прошло почти 5 месяцев и не все подзаконные акты подписаны.

Анастасія Багаліка: Підзаконні акти повинно генерувати саме міністерство?

Дмитро Шерембей: Конечно же. Быть локомотивом продвижения, занимать активную позицию, проводить переговоры с министерствами — это парафия министерства здравоохранения. Единственный замминистра, который нам все время помогал и у нас был здоровый диалог — это Игорь Перегинец, который на тот момент туда пришел весной и на которого, уже, потом перевелись все коммуникации экспертного сообщества. А так министерство занимало немую позицию во всех вопросах.

Анастасія Багаліка: Яка ситуація з міжнародними закупками станом на зараз? Вони не розпочаті, документи не підписані, препарати в Україну не ідуть?

Дмитро Шерембей:  Да, но прогнозы оптимистичны, и мы надеемся, что в конце августа – начале сентября будут подписаны государственные договоры между международными организациями и министерством здравоохранения и осенью начнутся поставки медикаментов. На данный момент, по сути всё готово, министерство готовит эти документы, переданы списки медикаментов, которые ожидается, что закупят международные организации.

Анастасія Багаліка: Це великі списки препаратів?

Дмитро Шерембей: Больше 60 препаратов будет закупаться для какого-то одного заболевания международными организациями.

Анастасія Багаліка: Хочу порушити запитання щодо розслідування кабінету міністрів. Я знаю, що там, коли ми почали говорити про призначення і кадрову політику міністерства, в розслідуванні є питання до міністерства з приводу документів про призначення, про конкурси. В міністерстві має бути відкритий конкурс, тому що це передбачено законодавством України. Я так розумію, що їх не було?

Дмитро Шерембей: Первое, по всем позициям замминистра не было ни одного конкурса. Второе, по людям, которые возглавляют либо службы, либо департаменты было несколько конкурсов и последний конкурс самый вопиющий — это конкурс на главу государственного экспертного центра и выбор, которой сделало министерство, аннулирует весь смысл конкурса. Мы, как пациентсткое движение и любые организации, которые ещё и действуют в антикоррупционных схемах, мы понимали, что игра идет на то, что здравоохранение в Украине будет монополизировано владельцем компании «Дарница».

Государственный экспертный центр — это основополагающий орган, который формирует весь фармакологический рынок. Мы понимали, что какого-то человека они будут туда продвигать. Этот конкурс имеет номинальный характер — фиктивный. Мы не ожидали, что наглость достигнет такого пика, что на эту позицию поставят помощника народного депутата Глеба Загория, самого владельца «Дарницы».  Министерство здравоохранения в этот момент ведёт себя, как люди, которые ничего не понимают.

Анастасія Багаліка: Тут треба пояснити, що таке експертний центр, за що він відповідає і що означає таке призначення?

Дмитро Шерембей: Представьте себе картину, что у нас есть гигант фарминдустрии, компания «Дарница», у нее есть владелец, вот его помощник становится главой той институции, которая управляет всей фарминдустрией в Украине. Он будет выполнять любые поручения своего начальника. Экспертный центр, к сожалению, владеет всеми досье и всеми формулами производства медикаментов любого импортного производителя. Это прямой доступ к архивам, которые имеют гриф закрытости. Теперь компания-производитель имеет доступ к 18 тысячам медикаментам, которые на самом деле патентном защищены в мире и в Украине в том числе. Это не просто угроза всему дальнейшему развитию в Украине инновационных продуктов. Это отпугивает нормальный цивилизованный рынок в мире от Украины.

Анастасія Багаліка: Чи можуть світові фармацевтичні компанії судитися з українською владою через таке призначення і довести, що у них крадуть формули препаратів, якщо це відбудеться?

Дмитро Шерембей: На самом деле было уже несколько заявлений американской бизнес ассоциации и европейской, компаний, которые объединяет инновационные компании в Украине, и часть украинских производителей заявили о том, что в Украине — это угроза для всей индустрии и все понимали, кто за этим стоит. Это заявление уже было. Прошел какой-то промежуток времени, второе назначение произошло буквально на днях. Мы теперь ожидаем более резкое высказывание всех этих игроков. Я думаю, их позиция будет более жёсткой.

Анастасія Багаліка: Я знаю, що ваша діяльність буде пов’язана з реформами, які будуть відбуватися у сфері охорони здоров’я на Одещині. Що там відбудеться, які ваші функції в цих реформаторських діях?

Дмитро Шерембей: Мы хотим, чтобы в одном отдельном регионе, который является самым подготовленным для любых реформ. Для нас это возможности реализовать реформы в одной плоскости, для которых не надо менять законы, которые можно делать прямо сейчас и добиваться результата. Мы написали план для Одессы до конца года, хотим его согласовать с медицинским сообществом. Для нас реформа выглядит предельно просто, мы хотим добиться абсолютной автономности врача и больницы и максимальной защищенности пациента.

Мы хотим, чтобы для пациентов стала понятна та картина, на что он может претендовать за государственные деньги, какой объем лекарств может получить.

Анастасія Багаліка: Зараз система виглядає як? Пацієнт приходить в лікарню, у нього виявляють якусь хворобу і йому потрібні ліки. Де взяти ці ліки? Випишуть рецепт і направлять в аптеку.

Дмитро Шерембей: Классическая картина выглядит несколько драматически. Никто даже не спрашивает, есть эти лекарства или нет. Врач сразу пишет рецепт. Чтобы хотя бы в этом навести порядок, мы хотим, чтобы в Одесской области документация о наличии медикаментов была доступна всем пациентам. Если мамочка едет рожать, то она может зайти на сайт и узнать, есть ли у этого роддома набор для родов и все остальное. И если его не будет, то она будет его покупать  и не будет обманута. Наведя порядок там, сможем сделать много шагов вперед.

 Анастасія Багаліка: Це виглядає дуже просто, коли це може бути реалізовано?

Дмитро Шерембей: Мы надеемся за конец августа и начало сентября реализовать эту концепцию в Одесской области. Мы тут решаем проблемы не только того, что людям становится доступна информация, о том, что покупать, что не покупать. Важно сделать для всех открытым тот дефицит лекарств, который на сегодня есть и прекратить это прятать. Все должны понимать, что государственная политика в данном вопросе у нас хромает. Не просто хромает, а стоит на месте. Когда мы откроем эти данные, и всем станет понятно, что недофинансирование системы здравоохранения составляет 70% на правительственном уровне надо дать объяснения.

Анастасія Багаліка: У системі на Одещині є компоненти, які стосуються не тільки ліків, а і лікарів. Що це буде і чи можна вже зараз робити якісь припущення?

Дмитро Шерембей: Дискуссия в Украине о понятии семейного врача уже обсуждалась. Это тот врач на которого ложится основная нагрузка по предоставлению услуг для семьи, по сути его роль основная, чтобы ни в коем случае человек не доходил до стадии заболевания, когда ему надо ложиться в больницу. В Украинском бюджете достаточно ресурсов на данном этапе, чтобы обеспечить врача семейной практики тем объемом денег, который даст ему возможность получать достойную зарплату в размере 10 тысяч гривен, а также нанимать себе за дополнительные деньги ассистента и техническое обеспечение — это один врач, который обслуживает до полуторы тысяч людей. Для этого не надо менять бюджет, для этого надо иначе начать его тратить.

Анастасія Багаліка: Як швидко можна буде побачити результати якихось змін на Одещині?

Дмитро Шерембей: Открытости данных мы хотим добиться в сентябре. Перераспределение средств в октябре месяце. Для нас принципиально важно, чтобы этот процесс шёл максимально быстро, но будем смотреть, насколько система готова поддаваться таким реактивным изменениям. Мы хотим, чтобы примеры электронного документооборота в медицинской системе стали доступны уже в этом году.

Громадське радіо нагадує, що свою позицію щодо ситуації у Міністерстві охорони здоров’я у Громадській хвилі вже висловлювала чинна заступниця міністра Олексндра Павленко.

У фармацевтичній компанії «Дарниця» зв’язок з народним депутатом Глібом Загорією коментувати відмовилися.

Анастасія Багаліка програма «Права людини» для Громадського радіо

Виготовлення цього матеріалу стало можливим завдяки допомозі Міністерства закордонних справ Німеччини. Викладена інформація не обов’язково відображає точку зору МЗС Німеччини.