Плохая работа нашей полиции стимулирует ксенофобию в Украине — Вячеслав Лихачов

Детальней о проявлениях ксенофобии в Украине поговорили с руководителем Группы мониторинга прав национальных меньшинств Вячеславом Лихачовым и его коллегой Маргаритой Бондарь, которые и являются авторами доклада.

Некоторые говорят, что у нас настолько мало ксенофобии, что о ней можно забыть, другие же говорят, что куда ни кинься – вокруг все ксенофобы. А как на самом деле, по вашим данным?

 Вячеслав Лихачов: Настолько мало ксенофобии, чтобы ее вообще не принимать во внимание, на мой взгляд, быть не может, потому что одно преступление, в результате которого кто-то пострадал из-за цвета кожи или этнического происхождения, это уже слишком много, это уже свидетельствует об определенных настроениях в обществе.

Но мы не меряем ксенофобию в массовом сознании, этим занимаются социологи, мы занимаемся мониторингом преступлений на почве ненависти. И если говорить с точки зрения статистики преступлений на почве ненависти, то в 2018-м году наблюдалось явное ухудшение ситуации, по сравнению с 2017-м годом. И самой серьезной проблемой стала волна насильственных преступлений по отношению к представителям ромской общины в конце весны – начале лета прошлого года, когда по стране прокатилась волна нападений на стихийные поселения с жертвами, в том числе – с летальным исходом.

Эта вспышка ненависти к ромам в определенной среде означает ли, что в Украине стало меньше антисемитов?

Маргарита Бондарь: По нашим данным, сейчас антисемитизм утихает.

• По нашим данным, сейчас антисемитизм утихает.

Вячеслав Лихачов: Если смотреть не за последние два года, а за последние 10-15 лет, то мы видим устойчивую тенденцию к падению преступлений на почве антисемитизма. 10 лет назад мы фиксировали 10-15 насильственных преступлений на почве антисемитизма. Третий год мы не фиксируем насилия на почве антисемитизма вообще. В 2018-м году, по сравнению с 2017-м в два раза упало количество антисемитского вандализма.

Сейчас мы видим по всему миру вспышки насилия на почве ксенофобии, религиозной или расовой нетерпимости. Считаете ли вы это закономерными последствиями глобализации мира?

Маргарита Бондарь: Мне кажется, что такой резкий уклон «вправо» происходит, возможно, из-за возвращения моды на субкультурность. То есть когда мы рассматриваем кейсы насилия над ромами, например, мы видим, что организации и группировки – это в основном ультраправые организации и группировки, они носят очень сильно выраженный субкультурный характер. Ты можешь идти по городу, увидеть человека, и считать по его татуировкам, по его прическе, какие у него политические взгляды. Мне кажется, с одной стороны, это такая модная тенденция, а с другой стороны, это может быть также вязано с национализацией государств.

Вячеслав Лихачов: Сложно говорить в глобальном масштабе про всю планету, но то, что фиксируют организации, которые занимаются измерением индекса свободы или уровня гражданских прав в мире, говорит о том, в мире ухудшается ситуация со свободой слова и с правами человека.

В одном из интервью или комментарии вы говорили, что наши правоохранительные органы не очень охотно реагируют на случаи преступлений или подозрений на преступления на почве религиозной, расовой или национальной нетерпимости. Прогресса вы не видите в этом процессе?

Вячеслав Лихачов: Некоторый прогресс есть, но он медленный и недостаточный. Тут есть три составляющие. Первая – это общая неэффективность правоохранительных органов. Вторая – у нас есть много претензий по поводу того, как полиция расследовала и как не привлекала к ответственности людей, виновных в ромских погромах, потому что эта безнаказанность совершенно очевидно вела к рецидивам. Плохая работа полиция несет на себе значительную долю ответственности за насилие. Третья составляющая – это официальная квалификация.

• Полиция у нас не признает официально преступления на почве ненависти как преступления на почве ненависти.

Полиция у нас не признает официально преступления на почве ненависти как преступления на почве ненависти. Они квалифицируют эти преступления как угодно – как нанесение тяжких телесных, как порча имущества, но не как преступление на почве ненависти. Хотя в 2018-м году был прогресс – в 2018-м таких дел возбудили в полтора раза больше, чем в 2017-м, но все громкие дела, связанные с ромскими погромами, не имеют квалификации с учетом мотива преступлений на почве ненависти. Полиция не очень хочет усложнять себе жизнь и главное – нет понимания важности официальной квалификации и четкого официального сигнала со стороны государства в сфере преступлений на почве ненависти, поэтому нет ни статистики, ни адекватной квалификации, ни ощущения неотвратимости наказания, что негативно сказывается на ситуации очень серьезно.

Повну версію розмови можна прослухати у доданому звуковому файлі.