Розпочався останній етап запровадження реформи, що створює в Україні змішану систему виконання судових та інших рішень, зокрема інститут приватних виконавців.
Міжнародний експерт з виконавчого провадження з Грузії Хатія Шелія та членкині Ради приватних судових виконавців Латвії Інезе Бозже та Інета Кактіна розповідають про те, як оцінювати реформу, як працюють приватні судові виконавці в інших країнах.
Євген Павлюковський: Скільки в Грузії тривала реформа зі створення інституту приватного виконання судових рішень? Чи є вона вже завершеною?
Хатія Шелія: Реформа началась в 2008 году, когда был создан институт частных исполнителей. Тогда очень активно начали работать частные исполнители. Я не могу сказать, что реформа завершена, потому что теперь мы оказались перед другими проблемами. Я думаю, впереди еще очень много дел по частному исполнению.
Євген Павлюковський: З якими основними проблемами ви стикались під час проведення цієї реформи?
Хатія Шелія: Проблем как таковых не было. Эту систему создали, потому что государственная система того времени не справлялась с балластом неисполненных дел. Частная система помогла государству исполнить большое количество дел, помогла государственному органу подняться на ноги. Проблемы у частных исполнителей появились уже сейчас. В свое время государство ввело определенные ограничения для частных исполнителей. Сейчас частный исполнитель не может взять дело, если требование кредитора превышает 500 тысяч лари (200 тысяч долларов). Пока нет как таковой ассоциации частных исполнителей как законодательного органа. Они сами создали ассоциацию, но законодательного органа, который бы защищал их интересы, контролировал, нет.
Если сумма превышает 500 тысяч лари, то за дело берется государственная исполнительная служба.
Євген Павлюковський: Наскільки розповсюдженою є виплата додаткової винагороди для приватного судового виконавця зі сторони стягувача? Як це кваліфікується?
Хатія Шелія: Понятия «дополнительное вознаграждение» в законодательства нет, хотя это не запрещено. В законодательстве существует точное определение исполнительного сбора. Он равен 7% от долга. Частный исполнитель и кредитор могут договариваться и на большую сумму. В Грузии также существует авансирование расходов, как государственного, так и частного исполнителя. Когда кредитор обращается в государственную исполнительную службу, он обязан заплатить 2% от своего требования. Частный исполнитель может работать без аванса. Максимальная сумма договоренностей между кредитором и частным исполнителем законодательством не установлена. Она может быть любой.
Євген Павлюковський: Наскільки дохід приватного судового виконавця відрізняється від державного?
Хатія Шелія: Государственный исполнитель получает за свою работу только зарплату. Он может также получать премию, но это зависит от министерства юстиции или государственной исполнительной службы. На данный момент как таковой системы премирования не существует.
Доход частного исполнителя существенно отличается, если у него много клиентов, он хорошо работает. Это своего рода бизнес. Никто не может дать гарантий, какой у человека будет доход. Существуют частные исполнители, у которых серьезная клиентская база.
Євген Павлюковський: Як і ким у Грузії контролюється діяльність приватних судових виконавців? Чи багато порушень було під час запуску цього інституту?
Хатія Шелія: Генеральной инспекцией. Жалобы от сторон исполнительного производства подаются в эту структуру. Она может потребовать дело у частного исполнителя и принять по нему заключение. Особых правонарушений не было. Мне не припоминаются какие-то серьезные уголовные дела. Касательно коррупционных нарушений, то их тоже не было. Они работают хорошо. Может быть, были какие-то дисциплинарные взыскания, проблемы со сроками выполнения, но серьезных нарушений не было.
Євген Павлюковський: Чи спостерігається тенденція спеціалізації приватних судових виконавців на якихось конкретних сферах? Наприклад, відчуження майна.
Хатія Шелія: Частные исполнители исполняют хозяйственные дела между частным кредитором и должником. Дела об опеке ими не исполняются. Специализации как таковой не существует. Частный исполнитель в праве сам решить, брать ли ему дело. Это происходит потому, что в Грузии смешанная система. Если бы в Грузии была бы полностью частная система, тогда бы такого комфорта у частных исполнителей не было бы.
Євген Павлюковський: Наскільки українське законодавство готове до запуску такої реформи? Чи багато в ньому грузинського досвіду?
Хатія Шелія: Я думаю, что законодательство готово для начала реформы. Конечно, оно требует доработки и улучшения. Я думаю, что практика покажет, каким путем лучше идти. Я бы немножечко изменила систему допуска к профессии, чтобы периодически проводился электронный экзамен, чтобы каждый человек, который имеет соответствующее образование, мог принять участие в этом экзамене. Хорошо бы немножечко улучшить вопросы контролирующих органов, создать четкую систему контроля, куда будут поданы заявления, чтобы не существовало разных органов и лиц, которые будут рассматривать заявления.
В законе есть и грузинский опыт. У нас также частная система, частные исполнители также имеют право выбирать дела. Я считаю, что с этим законодательством можно начать нормально работать.
Євген Павлюковський: Які в Латвії вимоги до особи, яка хоче стати приватним судовим виконавцем?
Інезе Бозже: Человек обязательно должен быть гражданином Латвии, знать латышский язык на самом высшем уровне, достигнуть 25 лет, должен быть магистром юридических наук, не может иметь судимости, на него не должны быть заведены уголовные дела.
Євген Павлюковський: Як довго в Латвії діє інститут приватних судових виконавців?
Інета Кактіна: Мы работаем с 2003 года.
Євген Павлюковський: Чи були на початку запуску цієї реформи якісь проблеми?
Інета Кактіна: Никаких больших проблем мы не заметили.
Євген Павлюковський: Як діють приватні судові виконавці в Латвії? Як відбувається стимулювання боржника до добровільного виконання судового рішення?
Інезе Бозже: Сейчас закону 13 лет. Все должники уже знают, что, если исполнение будет у частного судебного исполнителя, то они облагается расходами по исполнению. Этот стимул заставляет должников платить до суда, после суда или после наложения штрафа. Также исполнители дают время заплатить добровольно.
Должник должен платить за то, что не исполняют решение суда без помощи судебных исполнителей.
Євген Павлюковський: Чи входить в обов’язки приватного судового виконавця переконання сторін, допомога у вирішенні спорів, наприклад, за допомогою медіації?
Інета Кактіна: Сейчас у нас обучают судебных исполнителей медиации. Законом уже позволено исполнителю быть медиатором. Нам нужно пройти обучение и сдавать экзамен. Пока исполнители, насколько я знаю, как медиаторы не работают.
Євген Павлюковський: Як відбувається стягнення проблемних боргів?
Інезе Бозже: Мы не закрываем дело, держим его на контроле, пока не сможем взыскать.
Євген Павлюковський: Якщо приватний судовий виконавець не виконав рішення, він не отримує жодної винагороди? Чи все ж таки стягувач має йому заплатити?
Інезе Бозже: Да, но от уплат освобождены государство, взыскатель по алиментам. А обычно взыскатель платит аванс, мы взыскиваем деньги и возвращаем этот аванс.
Євген Павлюковський: Особа, яка наймає судового виконавця, не платить за виконання рішення?
Інезе Бозже: За все платит должник.
Євген Павлюковський: Наскільки успішно ви оцінюєте хід цієї реформи в Україні? Чи є в законодавстві елементи досвіду Латвії?
Інезе Бозже: Конечно, реформу нужно проводить. Это стимул исполнителям работать, а людям – платить долги.
Элементы опыта Латвии присутствуют. Например, возраст.
Євген Павлюковський: Те, що в українському законі прописано 10% платні за послуги приватного судового виконавця, відповідає латвійському досвіду.
Інезе Бозже: У нас больше. Плата зависит от суммы. Если мы взыскиваем долг до 4260 евро, мы берем 15%+за само дело около 200 евро. У нас есть тарифы.