facebook
--:--
--:--
Ввімкнути звук
Прямий ефiр
Аудіоновини

Чиновників в райадміністраціях цікавлять грошові потоки, тому вони блокують об’єднання громад, - мер Батурина

Леонід Душа, міський голова міста Батурина пояснює, чому райнні адміністрації і далі блокують процес об’єднання громад

Чиновників в райадміністраціях цікавлять грошові потоки, тому вони блокують об’єднання громад, - мер Батурина
1x
--:--
--:--
Орієнтовний час читання: 7 хвилин

Ірина Соломко: Скільки жителів нараховує ваше місто?

Леонід Душа: Сегодня в нашем городе проживает 2,5 тысячи жителей. И такое же количество проживает в селах, которые хотят присоединиться. В итоге, громада будет насчитывать около 5 тысяч жителей.

Ірина Соломко: Це буде, напевно, одна з найменших громад України, так?

Леонід Душа: Нет, есть еще меньше.

Ірина Соломко: Чи вистачить вам спроможності для того, що громада розвивалася і отримувала всі ті плюси, які дає об’єднання?

Леонід Душа: Перед тем, как пойти на этот шаг, мы все взвесили, просчитали и решили, что наша громада будет финансово самодостаточная.

Ірина Соломко: Наскільки збільшиться ваш бюджет, як ви гадаєте?

Леонід Душа: На сегодняшний день бюджет Батурина составляет 2 млн 600 грн. И это один город без тех сел, которые будут присоединяться. При поступлении ПДФО добавится приблизительно такая же сумма. Плюс акциз.

Ірина Соломко: У вас є заправочна станція?

Леонід Душа: Да, у нас их две. Поэтому мы рассчитываем, что бюджет увеличится в три раза.

Ірина Соломко: Це без інфраструктурної субвенції держави?

Леонід Душа: Да, без субвенции, это чистый налог, который мы сами заработаем.

Ірина Соломко: Як ви отримали статус міста Батурина, якщо воно налічує лише 2,5 тисячі жителів?

Леонід Душа: Это произошло благодаря экс-президенту Ющенко. Статус города был предоставлен на перспективу. План развития города Батурина до 2020 года имеет много задумок.

Ірина Соломко: Чи збільшилась з того часу кількість населення?

Леонід Душа: Да, народ потихонечку возвращается. Появляются новые рабочие места. Недавно мы открыли детский садик, которого у нас не было. Его сейчас посещает больше ста детей.

Ірина Соломко: Ви цей садочок побудували з нуля?

Леонід Душа: Нет, мы взяли старое здание бывшей школы, сделали там капитальный ремонт: перекрыли крышу, утеплили.

Ірина Соломко: Це ви зробили за рахунок місцевого бюджету?

Леонід Душа: Да, все было сделано за свои деньги. Я пытался ездить и в Киев, и в область, но лишь стучался в закрытую дверь, поэтому сделал все за счет громады.

На протяжении многих лет некоторые жители не платили за землю. Мы сделали инвентаризацию, заставили всех платить. Бюджет с 800 тыс. буквально за год увеличился до 2,6 млн.

Ірина Соломко: І як це сприйняли бізнесмени?

Леонід Душа: По-разному, кому-то понравилось, кому-то нет. Но мы же не залезли никому в карман, лишь взяли то, что нам положено у тех, кто зарабатывает на нашей земле.

Ірина Соломко: Ви нова людина на посаді, працюєте міським головою лише 2 роки. Що вам ще вдалося зробити за цей термін?

Леонід Душа: Я вернулся в родной город Батурин пять лет назад, и увидел в нем огромный потенциал, я знаю, где здесь можно заработать. Уже закончилось строительство Гетьманськой столиці, был полностью реставрирован дворец графа Разумовского, Генеральный суд, цитадель Мазепы.

С самого начала я подумал о том, что туристу, который к нам приезжает, нечем заняться. Во времена правления Ющенко туристов загоняли в Батурин добровольно-принудительно. Но его каденция закончилась. Поток туристов уменьшился. Но начали ехать настоящие туристы с деньгами, без принуждения, а инфраструктуры никакой не было, негде было поесть, отдохнуть, переночевать.

И первое, что я сделал, когда вернулся, еще не будучи главой города, – построил на берегу речки базу отдыха.

Параллельно с этим еще одним бизнесменом началось строительство небольшого отеля с сауной, бассейнами и т. д. Сейчас он всегда заполнен, несмотря на то, что цены в нем немаленькие.

Теперь у нас стоит задача построить что-то для туриста среднего класса, чтобы он смог снять себе койко-место за 70-80 гривен. Возможность такая есть, и мы это сделаем.

 Важно, чтобы турист не просто приехал и посмотрел заповедник, не только узнал нашу историю, но и отдохнул. И наша задача – его задержать. Поэтому у нас есть задумки сделать конные маршруты, прогулки по лесу, прогулки на катере по речке, в воде которой большое содержание йода.

Ірина Соломко: Всі ці ініціативи будуть під егідою влади, чи має долучатися бізнес?

Леонід Душа: Когда я вернулся в Батурин, первое, что я сделал, это зашел в школу. И меня настолько поразила убогость того, что я видел, – парты, за которыми еще я сидел еще 40 лет назад, убитые стены… Никто ничего не вкладывал. Село само по себе выживало.

Я не осуждаю тех голов, которые были до меня, но перед выборами я говорил людям: «Когда вы выбираете человека на такую должность, зайдите к нему во двор. Пусть там будет бедно, но, если там чисто и ухожено, тогда можно этого человека выбирать».

Возможно, если бы я всю жизнь прожил в Батурино, я бы имел такой же менталитет, как и те предыдущие сельские головы. Но я был в Европе, объездил весь Советский союз, кем только не работал – и лес валил, и рыбу ловил, а начиная с 90-го года я в бизнесе, поэтому знаю, как с рубля сделать два.

Меня многие спрашивают, почему я все оставил в Кременчуге и приехал. Таким людям я отвечаю, что хочу что-то после себя оставить в истории своего родного Батурина.

Ірина Соломко: На жаль, Чернігівська область не показує наразі хороші результати по об’єднанню. У вашому районі – ви єдина громада, яка об’єднадася, і вона не дуже велика. Чому?

 Леонід Душа: Когда началось все это движение по объединению громад, я не лез сломя голову. Я посмотрел, изучил, и увидел, что это действительно стоит внимания. Когда же мы вплотную занялись этим вопросом, то ощутили сопротивление со стороны районной администрации. Нам не давали встречаться с людьми в селах, за нами следовали по пятам и говорили людям, насколько процесс объединения негативный. Людей в селе запугали тем, что исчезнут рабочие места. В селе и так нет работы, а еще и существует огромная проблема с кадрами – очень сложно найти хорошего юриста или кадровика. А кто поедет в село работать за 2 тыс. гривен? Конечно, никто.

Поэтому наша задача после выборов 14 декабря построить небольшое общежитие для молодых специалистов, чтобы можно было его приглашать, знаю, что для него есть жилье.

У нас раньше была прекрасная больница, а сейчас она задействована процентов на 30%.

Ірина Соломко: Ви готові брати на себе медичні повноваження саме на ІІ рівні і надавати медичні послуги за власний кошт?

Леонід Душа: Безусловно, мы не сможем оперировать, но первоначальное обследование осилить мы сможем. У нас есть возможность закупить то же оборудование, к примеру, через гранты. Но возле этого оборудования нужно провести и специалиста.

Ірина Соломко: Чи вдалося вам заповнити професійними кадрами ключові посали у виконкомі?

Леонід Душа: Да, некоторые ниши мы уже заполнили. Это молодые люди, многие вернулись из Киева, потому что жизнь там не всем по карману. У нас есть заброшенные дома в Батурине, и мы их будет использовать. Возможно, это несколько незаконно, но я всегда говорю, что тот голова, который не будет нарушать закон, для села не сделает ничего.

Лукашенко однажды сказал: «Если тебя народ выбрал, так и умри за этот народ, а не хватай чемодан с деньгами и убегай с Украины».

Если я кому-то отдам какой-то заброшенный дом, меня за это не посадят.

Ірина Соломко: Чому громадам заважає об’єднуватися райадміністрація?

Леонід Душа: Я не знаю, может, есть указание свыше.

Ірина Соломко: Ви не намагались говорити з представниками райадміністрації, щоб зрозуміти, чому це відбувається?

Леонід Душа: Чиновник должен думать, как должна развиваться та территория, за которую он несет ответственность, а не усугублять. Я понимаю, к чему это все клонят. Батурин сейчас оторвется от райадминистрации, поток денег уйдет на сторону, и контроль над ним пропадет. Чиновника больше всего интересует именно это.

С другой стороны, я их тоже понимаю. Когда я пришел в госсовет, кинулся – нет бумаги. Пришлось вытащить свои деньги и купить эту бумагу. Я до сих пор плачу за освещение на центральной улице свои деньги, но никто этого не знает. Да, я это освещение включил незаконно. Потому что по центральным улицам поставили столбы европейского стандарта, проложили линию под землей, но не закончили ремонт дороги, которую не вводят в эксплуатацию. И линия стоит, пропадает и гниет. Поэтому я пошел на свой страх и риск, и включил ее. Теперь плачу свои личные деньги.

Ірина Соломко: Ви відчуваєте спротив з боку обласної адміністрації?

Леонід Душа: Я не знаю, какие ведутся игры в кулуарах. Хотя я много встречался с губернатором, и ничего плохого о нем сказать не могу. Только почему он не может навести порядок в райраде, ведь это его прямая ветвь подчинения, я не знаю. Губернатор говорит – да, а в районной администрации говорят – нет. И пойми, кто врет.

Ірина Соломко: Якою ви бачите стратегію розвитку Батурина після об’єднання?

Леонід Душа: По большому счету, нам не нужно сильно утруждаться, к нам уже едет турист, и едет он с деньгами. Нам его просто нужно встретить так, чтобы он приехал еще.

Ірина Соломко: Чи не буде цього замало?

Леонід Душа: Не будет. В прошлом году в Батурине побывало 200 тысяч туристов. Если каждый предприниматель на этом туристе заработает хотя бы по 50 гривен – умножьте! А это возможно. Кто-то будет заниматься питанием, кто-то устраивать прогулки, кто-то продавать сувениры и т. д. И такой комплексный подход у нас есть.

За підтримки

Територія
Поділитися

Може бути цікаво

Звернутися в супермаркеті, відповісти на вулиці українською — це мінімальний обов'язок кожного — Катерина Сергеєва

Звернутися в супермаркеті, відповісти на вулиці українською — це мінімальний обов'язок кожного — Катерина Сергеєва

«Зеленська продає дітей європейцям», а «Джонсон продався демократам»: про що брехала роспропаганда

«Зеленська продає дітей європейцям», а «Джонсон продався демократам»: про що брехала роспропаганда

Мирослава Барчук: Російські інтелектуали досі не визнали, що довели свою країну до концтабору

Мирослава Барчук: Російські інтелектуали досі не визнали, що довели свою країну до концтабору