Суд в Грозном начал рассматривать второе дело в отношении Станислава Клыха

В отношении украинца Станислава Клыха, которого вместе с Николаем Карпюком судят в Грозном по обвинению в участие в военных действиях в Чечне в 1994-1995 годах, возбуждено новое уголовное дело за оскорбление прокурора в ходе заседания. 

Марина Дубровина заявила, что вчера Станиславу Клыху разъясняли права, а заседание перенесли на 6 сентября в связи с тем, что не явился потерпевший — прокурор Юнусов:

«Само заседание практически только началось, вчера не явился потерпевший Юнусов — прокурор, поддерживающий обвинение в первом уголовном деле. Была установлена личность Станислава, ему были разъяснены права, прокурор дал ходатайство о об отложении судебного заседания ввиду отсутствия потерпевшего. С учетом того, что это субъективная категория — человек оскорбился на какое-то высказывание, решили, что без потерпевшего рассматривать дело нельзя. Поэтому заседание было отложено на 6 сентября на 14.00».

Адвокат Станислава говорит, что и далее будет заявлять о назначении психиатрической экспертизы своему подзащитному:

«Когда Станиславу начали разъяснять права, он начал говорить длинную несвязную речь. Учитывая, что судья и прокурор видели его впервые, никак не могли понять, как это связано с оскорблением прокурора Юнусова. Когда мы вышли, я сказала судье: «Посмотрите в материалах дела, что есть мое ходатайство о назначении стационарной психиатрической экспертизы и заключение Независимой психиатрической ассоциации России, где рекомендовано назначить такую экспертизу». При ознакомлении с материалами уголовного дела я также об этом заявляла, потому что Станислав фактически не стал подписывать и ознакомливаться с материалами дела, поведение было не совсем адекватным. Я заявлю повторно такое ходатайство о назначении экспертизы. Дело по оскорблению очень мелкое само по себе, не большой тяжести. Но я настаиваю на том что, если бы Станислав был психически здоров, он бы не стал никого оскорблять: он интеллигентный человек, с двумя высшими образованиями.

Наша позиция с родственниками согласована. Это очевидно для семьи, окружающих. Сейчас он более-менее успокоился, месяц с лишним не было заседаний. Когда он молчит, вроде неплохо выглядит. Когда начинает говорить, психическое расстройство налицо».