Боевики подъехали к дому и говорят: «Здесь у вас провокатор. Сейчас развернем оружие и лупанем» — луганчанин

• Андрей Василенко — историк по специальности, преподавал в Восточноукраинском университете им. Владимира Даля.
• В 2013-м, когда начался Евромайдан, работал в фирме по продаже автозапчастей.
• Сразу присоединился к луганскому Евромайдану. Летом 2014-го из-за опасности и преследований вынужден был покинуть город и переехать в Киев.
• Сейчас работает в фотоателье (на момент записи подкаста — 3 декабря 2019 года — ред.).

«Восьмого марта вечером я наблюдал: в центре города было большое скопление людей, это были мужчины, в основном, выпившие и не местные. Уже на следующий день они приняли участие в событиях. Это была так называемая массовка с флагами-триколорами, российскими флагами. Они кричали «Россия! Россия!». Были там ещё штурмовики — это те люди, которые, собственно, врывались в здание (Луганской облгосадминистрации — ред.), вытащили Болотских (Михаил Болотских — на той момент — глава Луганской областной государственной администрации — ред.). Я был на этом событии самого начала — вот, снимал на камеру».

Девятого марта участники Евромайдана отмечали День рождения Тараса Шевченко. Мероприятие проходило возле памятника поэту. Пели песни, читали стихи. Их оппоненты собрались через дорогу. В руках они держали российские флаги и выкрикивали «Россия!». Но неожиданно для всех на площади появилась еще одна колонна людей.

«Со стороны, где мужчина с факелом — памятник есть такой у нас в Луганске — по улице Советской двигалась огромная толпа людей. Эти люди зашли как раз между Евромайданом и Антимайданом. Развернулись, двинулись резко в сторону Евромайдана. Отмечу, что каждый раз на Евромайдане «Громадський сектор» — была такая организация — они во время Евромайдана разворачивала огромный украинский прапор, он был где-то около 40 м длиной. Я, как правило, практически всегда принимал участие в развертывании флага. Вот эта толпа двинулась, разорвала флаг. Кто пытался сопротивляться, были избиты. Была сломана и брошена на землю кобза. Потом резко эта толпа развернулась к зданию обладминистрации. Были выбиты двери. И в общем вся эта штурмовая бригада двинулась туда же — вверх по этажам, к новоназначенному главе администрации Болотских. Весь парк был заполнен людьми, которые были свезены накануне. Я подчеркну, что это были не луганчане и даже не украинские граждане.  Это были представители соседнего государства — России».

Вот так участники третьей колонны штурмовали здание Луганской областной государственной администрации.

Под разъяренные крики толпы, под телекамеры Михаил Болотских написал заявление об отставке.

«В российских массмедиа и, к сожалению, в украинских это событие освещалась так, что, мол, сами луганчане совершили эту революцию, что тут «русская весна», что это луганчане восстали — «Путин, приди!». Я могу отметить реакцию Антимайдана. Эти люди были абсолютно не готовы к такому развороту событий. Точно так же, как и Евромайдан. Они стояли с разинутыми ртами и были крайне удивлены происходящими событиями».

Тот штурм окажется неудачным, а Михаил Болотских официально покинет пост только 10 мая — когда сторонники «Русской весны» захватят большую часть учреждений. А 11 мая группировка «ЛНР» проведет на захваченной части Луганщины так называемый референдум.

Для представителей луганского Евромайдана возможность свободно выражать свои мысли закончилась 6 апреля — после захвата здания ГУ СБУ в Луганской области.

«Евромайдан закончился после того, как было захвачено здание Луганского областного Управления внутренних дел. После этого Евромайдан не собирался».

В то же время, участники Евромайдана начали ходить к захваченному зданию СБУ. Фотографировали, общались с представителями тамошнего палаточного городка.

«Несмотря на то, что мне страшно, это всё-таки было любопытно. Я оказался в гуще таких событий, мимо которых я не мог пройти, чтобы не узнать. Хотя — риск колоссальный. Я старался всеми путями что-то узнать, что-то понять, что-то проанализировать. Я ходил, смотрел и так далее. Почему я ходил на Антимайдан? Я старался посмотреть, кто на него приезжает, что там говорят».

Со временем оппонентов перестанут пускать за баррикады возле СБУ. Кому-то даже будут угрожать арестом. Но в первые дни свободный доступ к месту был у всех луганчан. Андрей Василенко имеет свое понимание такой открытости.

«Ходил, да. Там был свободный доступ. Это было специально сделано зрелище. Это не было закрытым. Туда наоборот старались как можно больше привлечь людей. Я так подозреваю, нужна была массовка на случай, если вдруг начнется штурм. Чтобы было больше жертв. И есть такая информация, что такой сценарий готовился. Нужно было пролить побольше крови».

Андрей Василенко оставался в городе и тогда, когда начались сильные обстрелы. Он хотел документировать происходящее в городе, быть источником неискаженной информации, которой не хватало. Например, зафиксировал момент обстрела возле автовокзала 14 июня 2014 года.

Андрей ходил и на те события, где была очевидна угроза жизни и здоровью. В частности, своими глазами видел, как боевики штурмовали Луганской военкомат.

«Был такой эпизод. Это было 3 мая — мой день рождения. В этот день готовился захват областного военкомата. Я немножко попраздновал дома, посидел, почитал ленту и увидел, что тут будут разворачиваться события рядом, недалеко от моего дома. Я думал пойти и помочь несчастным солдатам украинским, которые будут обороняться. Я под шафе пришел туда, а перед КПП собралась толпа. Некоторые были с железками различными, некоторые — с автоматическим оружием, с автоматами, в гражданском. Были, кстати, одетые в форму «Беркута». Я подошёл к турникету, сел, влез в эту толпу. Тем более алкогольное опьянение делало немножко своим. У кого-то попросил закурить. А один смотрит на меня и протирает глаза — прямо ему не верится. Он пытается понять, где он меня видел. И пока он смотрел на меня, мне звонок и истерический голос мамы: «Андрюша, быстрее домой! Быстрее! Там сейчас такое начнется!». Это как в фильме «Белое солнце пустыни» — Абдуллу захватили, уже все женщины знают, уже такими сплетнями все обросло.  И мама говорит: «Я тебя умоляю! Быстрее домой!» Я ей: «Хорошо, сейчас!» Отошел и через некоторое время начался бой. Вечером узнал, что Лешу Беду и Аню Мокроусову задержали».

Но в некоторые моменты документирования, Андрей, как говорится, ходил по лезвию.

«Один из соседей, которого, я, правда, не знаю, попытался сдать меня «народной милиции».  А я так исподтишка начал фотографировать этих «народных милиционеров», которые остановили каких-то ребят. Я так из-за кустика «щелк-щелк». А тут кто-то из-за спины: «Смотрите! Он вас фотографирует! Он вас фотографирует!». Поднял такой крик! Я думал: потихоньку домой развернусь и уйду. Ага! Сейчас! Догнали с автоматами, наставляли на меня. «Что там такое?! Откуда ты?!» Говорю: «Я люди живу в этом доме» — «Зачем фотографировал» — «Да просто так…». В общем, сказали, чтобы я стер кадры. Я показал, что вот стираю, а на самом деле не стер».

Несмотря на обстрелы, Андрей не думал покидать город. До того дня, пока за ним не пришли боевики.

«Жизнь, как игра в рулетку. Сегодня вышел — живой. Завтра вышел — и не знаешь, что с тобой будет. Такой опасности подвергался каждый человек, но я уехал потому, что ко мне явились «гости» из «народной милиции» или СМЕРШа. Я в тот момент не находился дома. Узнал это от соседей, которые там были насмерть перепуганы. Искали меня по мобильному телефону. Почему так? Если бы это были украинские спецслужбы или милиция, они бы меня точно вычислили, потому что мой номер был идентифицирован по банковским счетам и в общем он не представлял секрет. Почему же как-то так приехали… Сказали: «Тут у вас сидит провокатор и мы сейчас развернем оружие и лупанём здесь!» А соседи говорят: «Как же, тут у нас тут одни пенсионеры», а про меня и забыли, кстати. В общем, все на ушах были. Я в этот момент находился в подвале, спал, был не выспавшийся. Да, я поднялся, а они уже уехали — источник сигнала уже пропал. Я был в подвале, соответственно, сигнала не было. Я что сделал первым делом — отключил телефон, вытащил батарею.

• Я никогда не думал, что буду жить в подвале собственного дома…»

Андрей неохотно рассказывает о том, почему им могли заинтересоваться боевики.

«Я не всё хочу говорить. Скажу то, что я давал интервью с искаженным голосом на телеканалах из Луганска в то время, когда не было украинских масс-медиа вообще и вся информация шла в искаженном виде. Это были исключительно пропагандистские каналы России».

Андрей Василенко взял с собой совсем немного вещей. Даже ключи от квартиры оставил отцу. А вот с матерью, как оказалось, обнялся в последний раз.

«В тот же день я собрался, скрутил со своего компьютера жесткий диск, взял минимум вещей и думал, что я скоро вернусь, потому что в тот момент бои шли на подступах к Луганску и город вот-вот должен был быть освобождён. Я думал, что уеду, сейчас посижу где-нибудь и вернусь. Я так и прощался: в общем-то в летней одежде, с минимумом вещей и документов. Я жил с родителями. Да, я попрощался, сказал: «всё нормально!», но, как оказалось, с мамой уже навсегда прощался — она меня так уже и не дождалась.

Я приехал, поехал на ж/д вокзал. Удивительно, что взял билеты достаточно быстро, потому что на тот момент основная масса уже выехала. Город был опустевший. Что меня удивило, что люди, которые стояли в ожидании поезда, они как-то не так остро реагировали на обстрелы. Видимо, они, может быть, не подвергались… Потому что я, например, уже после таких пережитых моментов… меня уже, мягко говоря, типать начинало от разрывов. И когда уже совсем недалеко начались падать мины, люди при этом стояли как ни в чём ни бывало, курили, разговаривали. У меня это просто в голове не укладывалось».

Андрей Василенко уверен: в Луганск еще приедет. А вот будет ли жить там снова — сомневается.

«Я уже здесь привык, понимаете. Я никогда так надолго не покидал свой дом. Была служба в армии когда-то — два года. И то я после неё приехал, чуть маму на «Вы» не называл. Я был достаточно неадаптированным. Мне ещё какое-то время нужно было адаптироваться. А сейчас вроде бы о Луганске думаешь, но уже столько времени прошло, тут столько связей. Кстати, я тогда не побыл дома и двух недель и вернулся в армию, потому что мысли все там были. А здесь куда похлеще… Конечно, приеду. Приеду обязательно. Мне надо туда приехать, но не готов я там жить».

Полную версию программы слушайте в аудиофайле (запись от 3 декабря 2019 года)

Підтримуйте Громадське радіо на Patreon, а також встановлюйте наш додаток:

якщо у вас Android

якщо у вас iOS