Меня похитили, пытали током и пытались запугать, чтобы я оставил свой бизнес и уехал оттуда — переселенец из Докучаевска

Александр Ахунзянов — 43 года, предприниматель, депутат Докучаевского городского совета, до войны его бизнес имел 5 направлений, в частности был цех по выращиванию вешенки и цех по изготовлению колбасных изделий. Всего же на его предприятиях работало восемьсот человек.

Среди сорока депутатов горсовета только пять открыто заявили о своем протесте относительно так называемого «референдума» и так называемой «ДНР». Александр говорит: был среди этого меньшинства.

«Я всячески заявлял свои протесты, но меня никто не слышал — все говорили: «Мы с народом!». Милиция бездействует. Я только видел непонятные какие-то решения, вялые действия. Скорее всего, бездействие. По большому счету, я понимал, что из центрального аппарата перестали поступать какие-то указания. Поэтому люди на местах боялись и ничего не делали», — говорит Ахунзянов.

С начала вооруженного конфликта на Востоке Украины Докучаевск попал в зону боевых действий. Именно из этого города 13 января 2015 года боевики обстреляли блокпост под Волновахой. Тогда погибли 11 мирных жителей в автобусе, еще 17 — получили ранения. Разрушения были и в самом Докучаевске. Александр вспоминает, что видел собственными глазами:

«Докучаевск очень сильно бомбили. У меня в учебную комнату в офисе попал один «Град» и рядом попала мина 120-я. Все мои магазины были разбиты, грибной комплекс расстреляли из БТР-ов. На строительно-монтажное управление упало около тридцати снарядов «Града» — мы собирали эти гильзы. С ПТУР очень часто попадали напрямую. Почему я знаю, потому что мы собирали провода, которые тянутся за снарядами».

Александру поддержка территориальной целостности Украины дорого обошлась. За свою позицию он попал в расстрельные списки. Когда украинская армия оставила Докучаевск и в город зашли боевики, его магазины ограбили.

«Первые «вынесли» магазин один, потом — второй, потом — пришли ко мне домой. Я еле унес ноги вместе со своей семьей. На следующий день я отвез семью в Мариуполь, а сам поехал в Донецк — искать правду», — рассказывает предприниматель.

Сохранить предприятие и рабочие места до полного восстановления Украиной юрисдикции над оккупированными территориями: такую задачу ставил перед собой Александр Ахунзянов. С этими мыслями он и поехал в Донецк, в штаб боевиков «ДНР»:

«Когда я туда приехал, я, конечно, был шокирован. Это бородатые люди, с акцентом далеко не нашей страны. Мне было очень страшно, но, повторюсь, основная моя задача была — найти правду. Я не понимал, за что это со мной происходит в моей родной любимой стране, на моей родине, в моем городе».

Людей убивали, сжигали, закапывали живьем, в конце концов они исчезали бесследно. Это уже не говоря про ограбления и «отжим» имущества.

«У меня на стоянке возле супермаркета сразу приехала банда, зашли в торговый зал, вызвали всех водителей и отобрали 12 машин. Посадили водителей, увезли их в сторону Еленовки, там их всех высадили из-за руля, пересели в их машины и уехали», — рассказывает Ахунзянов и добавляет:

Я могу много и долго рассказывать, как убили нашего начальника милиции, города Докучаевска, как было разбойное нападение на мой дом, на мою собственность. И это были мои сотрудники, мои работники, я их знаю по фамилиям. Большей части из них уже нет в живых. Они думали, что пришел 17-й год и можно делать все что угодно. Я как руководитель высшего звена понимаю, что 80% людей — программные, они не умеют думать. С точки зрения управления — это хорошо, с точки зрения государственности — этим воспользовались, в них заложили определенную программу, их мотивировали. Вот мы видим, что произошло».

Из Донецка в Докучаевск Александр вернулся через три месяца. Вспоминает, в целом коллегам удалось сохранить предприятие, а тех, кто хотел отжать, боевики посадили в тюрьму.

В 2017 году начинаются планомерные поджоги предприятия Александра Ахунзянова: горели грибной и субстратный цеха, 500 тонн соломы горели десять дней, горели магазины:

«А потом в одно время меня похитили в Донецке — служба РГСО. Как они сказали — это лично Захарченко. Меня похитили, пытали током и пытались всячески запугать, чтобы я оставил свой бизнес и уехал с той территории, поскольку они знали мою позицию».

В тот раз, вспоминает Александр, его отпустили. Он уверен: боевики думали, что он запуганный покинет оккупированную территорию и его бизнес можно будет присвоить без лишнего сопротивления. Но бизнесмен вернулся в город и продолжил работу. Это был август 2017 года.

«В сентябре, при пересечении КПВВ «Еленовка» (я ехал в сторону Волновахи) меня, мою семью, несовершеннолетних детей и моего работника остановили, забрали все телефоны, нас вывезли в их контору «МГБ». Допрашивали в одиночку, в том числе, моих несовершеннолетних детей. Они меня успокаивали, что все будет хорошо, нормально. Говорили, что поедут ко мне домой, проведут обыск», — вспоминает бизнесмен.

Семью Александра боевики привезли домой, провели так называемый обыск. Он заключался в том, что из его дома похитили оргтехнику и электронные носители. Самого предпринимателя отправили в печально известную «Изоляцию»:

«Издевались. Это пыточная. Другими словами не назвать. Это там, где круглосуточно горит свет, там, где ты все время под видеонаблюдением. Это — когда засыпая ночью, ты слышишь чьи-то крики. Это было страшно: засыпать и просыпаться, не зная, как у тебя начнется и закончится день. Это — когда тебя забирают в пять часов утра на работы, когда ты строишь полигон. Тебе не дают ни воду, ни еду. Ты работаешь до восьми часов, а в тебя бросают камни и говорят: «Работай быстрее!»

В таких условиях Александр прожил два месяца. Затем главарь боевиков Александр Захарченко подписал документ о том, что претензий к Ахунзянову нет. А следом подписал еще одну бумажку — о выдворении бизнесмена с оккупированной территории Донбасса. Якобы он в будущем может угрожать безопасности так называемой «ДНР»:

«Практически раздетого вывезли на нулевой блокпост. Спасибо, они позвонили жене и они под камеру зачитали мне «приговор» и зачитали мне «приговор о выдворении», который я получил, и он есть в интернете. Я вышел 26-го, а указ вышел 19-го декабря — о моем выселении.

Я приехал на нулевой блокпост, когда там стояли «ежи», а мне наши пацаны говорят нецензурной бранью: «Откуда приехал, туда и езжай!». Я говорю: «Пацаны, мне туда нельзя!». С помощью определенных звонков мне отодвинули «ежи» и в «серой» зоне, в МЧС-овской палатке я переночевал до утра, пока не открылся блокпост. Вот так я приехал морозной ночью в Волноваху, где до сих пор не имею собственного дома, не имею статуса бывшего пленного, заложника, у меня нет никаких льгот».

В феврале 2019 года СБУ вручила Александру Ахунзянову подозрение в создании террористической группы или террористической организации. В тексте подозрения, в частности, говорилось о том, что по просьбе руководителя оккупационной «администрации» Докучаевска Александр Качанова Ахунзянов предоставлял строительные материалы, горюче-смазочные для обеспечения потребностей оккупационных властей. Предприниматель утверждает, что сейчас это производство закрыли, а перед ним — извинились.

Но Ахунзянов не отрицает знакомство с Александром Качановым — комендантом Докучаевска, а теперь и хозяином отжатого бизнеса Ахунзянова:

«Мое предприятие уже переходило из рук в руки, но основным держателем акций моего предприятия является так называемый мэр или администратор города Качанов Александр Юрьевич — кум бывшего «главы», под которого и отдали мой бизнес. Он продолжает грабить мои предприятия. В 2008 году у него было предприятие, оно, кстати, осталось еще. Он приезжал в Докучаевск на мое предприятие продавать торговую программу. То есть мы до этого знали друг друга. Как он потом признался, он всегда мечтал быть руководителем такого крупного предприятия. Вот, пожалуй, он и осуществил свою мечту».

Несмотря на то, что главарь боевиков Александр Захарченко погиб, статус Александра Ахунзянова не изменился — ему до сих пор запрещен въезд на оккупированную территорию Донецкой области:

«К сожалению, я не могу поехать на родину, видеть своих близких. У меня отобрали все, что было. Национализировали, как они говорят. Без суда и следствия.

Я хочу вернуть свое предприятие, которое я строил 25 лет, и в котором работало 850 человек. Я хочу снова вернуться домой. Я этим живу. Я мечтаю. За 2,5 года я трудоустроил 178 человек. Я взял кредит и здесь развиваюсь. У меня огромный потенциал, много идей. Те, которые я не осуществил там, осуществляю здесь».