Вернуться в Донецк — это как вернуться на место изнасилования — журналистка-переселенка

• Дарья Куренная — дончанка, журналистка.
• До мая 2014 года работала в издании Донецкого горсовета «Муниципальная газета».
• Сейчас работает в проекте «Радио Свобода», «Донбас.Реалии» и сотрудничает с Громадським радио (на момент записи подкаста 16 декабря 2019 года — ред.).

«На момент Майдана работалось более-менее комфортно и на Донецком Евромайдане мы выписывали все, что происходило, ходили туда на дежурство. Сложнее стало, когда начался захват города, после первых проукраинских митингов, после убийства Дмитрия Чернявского в марте 2014 года. Тогда уже изменилась позиция руководства и главный редактор, на тот момент — Елена Блоха, заняла позицию группировки «ДНР» и даже занимала там какую-то должность при «министерстве информации «ДНР», поэтому она уже вмешивалась в тексты, требовала более позитивного отношения к группировке и каких-то негативных оценок в сторону Украины».

В мае 2014 года Дарья написала заявление об увольнении. Согласно закону, она должна отработать еще две недели. 11 мая 2014 года — день так называемого «референдума» был ее рабочим днем.

«Еще две недели в этих просто адских условиях, потому что я работала в так называемый «референдум», когда я выставляла новости на сайте, когда все бегали, приносили тот поток бессмыслицы, иначе это не назовешь. Так и работали. Я помню, что 11 мая работать было слишком сложно. Когда каждую новость ставишь, выходишь или выпить кофе, или просто поплакаться и ты понимаешь, что город пуст в этот день».

Свою проукраинскую позицию Дарья Куренная не скрывала. Приняла участие в акции в поддержку коллеги — журналистки Татьяны Черновол, которую избили в декабре 2013 года. За это имела неприятные разговоры с редактором. Та даже угрожала увольнением, но на тот момент Дарья этого уже не боялась.

«Ей не нравилось, что я вышла на эту акцию, ей не нравились какие-то мои сообщения в соцсетях и до Майдана, и во время, и после. Ее это возмутило, она говорила: «Как так можно, нам же за это по шапке прилетит». Я сказала, что это моя позиция и отвечать мне за нее. В конце концов, никому ничего не прилетело. Время от времени возникали какие-то скандалы с криком: «Я тебя уволю!» Я говорила: «А что меня здесь держит? Хотите — увольняйте».

Боевики пытались контролировать все сферы на захваченных территориях. Средства массовой информации — не исключение. Редакционного удостоверения для работы стало мало, его требовали подтвердить аккредитацией от так называемой «ДНР». Дарья вспоминает, при каких обстоятельствах получала его.

«На тот момент боевики сидели в облгосадминистрации и там удерживали пленных. Там находился и мой знакомый — журналист из Луцка Сергей Шаповал. Он приехал делать материал и его задержали. Тогда были такие аргументации, это шпионы, ДРГ, тем более, что человек из Западной Украины. В тот день я должна была идти получать так называемую аккредитацию. Мы приходим к облгосадминистрации и первое, что я вижу, что через толпу… Я просто не могу сказать, что это люди были, потому что это была какая-то сумасшедшая толпа… вели пленных. У них были заклеены скотчем глаза, они были избиты. С них снимали вещи на ходу. Я очень боялась, что я сейчас увижу Сергея и потом не смогу делать лицо «кирпичиком». Я его, к счастью, не увидела в тот момент, но в тот день в облгосадминистрации случилось так, что мне в спину наставили автомат и сказали: «Если предашь Донбасс, ты знаешь, что с тобой будет».

Среди пленных Дарьиного знакомого не было. Вместо этого она помнит, кого вели в колонне.

«Военных еще не было на тот момент. Было несколько работников ГСЧС, кажется, в форме. И еще несколько гражданских, которых задержали за то, что они расклеивали листовки с украинскими флагами. Моих знакомых не было, но время от времени по интернету гуляет фотография с того дня с удерживаемым человеком в синей униформе. Каждый раз, когда вижу, накрывает».

Как и большинство переселенцев, Дарья верила, что очень скоро война закончится и Украина вернется в ее город. Пока шли бои, она уехала в Бердянск, потом — к друзьям во Львов. В конце августа 2014 года Дарья на несколько дней возвращалась в Донецк.

«Мое возвращение в Донецк было на несколько дней, потому что я полторы недели не могла прорваться в город, потому что было все закрыто блокпостами, не ходили автобусы, были постоянные обстрелы. Уже тогда шли активные бои за аэропорт и, когда удалось приехать, я просто собрала вещи. Я не узнала своего города. Через несколько дней я села в поезд и приехала в Киев».

Дарья уже не может описать, каким был ее последний день в Донецке. Она не помнит, какое это было число или день недели, какая тогда была погода. Зато запечатлелось в памяти другое.

«Помню, что я иду в магазин. Тогда еще работал «Ашан». Там вооруженные люди, которые пулемет едва на тележке тянут, люди с автоматами. Я помню, что на улицах было очень мало людей. Город будто вымер. Когда идешь в магазин, вдруг начинается обстрел и ты слышишь, как где-то летят снаряды «Града». За эти секунды ты можешь понять — это «+» или «-». Я выезжала с автостанции «Южный». Последнее моя воспоминание о городе — когда посреди тишины гул, который нарастает — это едут БТРы, танки, на которых сидят вооруженные люди с флагами «ДНР» и «Новороссии», с российскими флагами. Они с «калашей» стреляют в воздух и эта колонна мчится в сторону аэропорта. Меня отпустило, когда мы проехали украинский блокпост, когда зашли военные и сказали: «Малая, выдыхай, свои».

Постепенно стираются не только воспоминания о боевых действиях в городе, но и о довоенной жизни.

«Я многого не помню из донецкой жизни. В какой-то момент я поняла, что меня там нет, и почти нет воспоминаний. Оно иногда прорывается».

Но в память о доме у Дарьи осталось несколько вещей — то, что с одеждой смогла вывезти в двух чемоданах.

«Несколько книг, вышиванку, подаренный девушками украинский флаг, какие-то вещи, в которых я первое время ходила, ноутбук, фотоаппарат — рабочее оборудование».

«То, что у меня дома… Ну, как дома… Я называю это «малосемейка страданий», свое съемное жилье. У меня действительно там есть какие-то книги, один свитер, который еще из донецкой жизни, несколько мягких игрушек и что-то из посуды — сковородка и чашка. Оно у меня так в принципе и есть. А вот когда я захожу в супермаркет или в книжный магазин, и вижу те книги, которые были у меня дома, или вот вижу, что на полке стоит Шкляр «Залишенець», то понимаю, что хотела бы взять его в руки и перечитать, но понимаю, что его невозможно сейчас вывезти, потому что те книги, которые у меня остались, их опасно провозить».

Ключи от квартиры Дарья Куренная оставила дома. Частично, через ощущение, что они уже не понадобятся. Но есть и другая причина.

«Я ехала уже без ключей. Мои ключи остались дома. Я не знаю, почему. Возможно, подсознательно я понимала, что это надолго, возможно, навсегда. Я не брала ключи, потому что на тот момент на моих ключах висело два брелока. Первый — экскаватор с олимпийского строительства в Сочи, а другой — штурвал с надписью «Добро пожаловать в Сочи». Это город, где живут мои братья, город, куда я ездила отдыхать, где мне было хорошо, где были мои друзья. И ты понимаешь, что твои друзья тебя предали тем, что поддержали все это и мне просто не хотелось брать эти ключи в руки».

Как и большинство переселенцев, Дарья не хочет возвращаться в Донецк на постоянное жительство. В то же время, радостно присоединилась бы к подготовке местных журналистов.

«Вернуться я готова, возможно, как волонтер, специалист, который будет учить студентов-журналистов. Опять же, возобновить работу украинского разговорного клуба. Какие-то такие вещи «вспомогательные», где я смогу сделать что-то полезное, но я не уверена, что смогла бы там жить, потому что вернуться в Донецк, это как вернуться на место изнасилования, возможно. Я его очень люблю, но я понимаю, что я должна идти дальше и нет смысла привязываться к какому-то конкретному городу. Я не знаю, куда меня вынесет дальше. Видишь, у меня надпись, что я из Украины, а это говорит о том, что мне комфортно в этой стране и неважно, из какого я города».

Полную версию программы слушайте в аудиофайле (запись от 16 декабря 2019 года)

Підтримуйте Громадське радіо на Patreon, а також встановлюйте наш додаток:

якщо у вас Android

якщо у вас iOS