Адвокат оправдывает человека, а не преступление — Яновская

Помощник народного депутата от Самопомощи Елены Сотник стал адвокатом Сергея Ефремова. Она заявила, что не хочет больше работать с Евгением Солодко. И общество далеко не всегда готово простить обвиняемых политиков, готово обвинить адвоката в неразборчивости, а под час, и предательстве государственных и общественных интересов. Пробуем разобраться вместе с известной адвокатессой, профессором Александрой Яновской.

Лариса Денисенко: Насколько справедливо и этично приравнивать адвоката к клиенту?

Александра Яновская: В этой ситуации следовало ожидать более осторожной оценки. Адвокат ощущает негатив отношение к клиенту.

Ирина Ромалийская: После убийства адвоката российского ГРУ-шника Александрова звучала версия, что его могли бить радикально настроенные люди, которые не соглашались с его позицией как адвоката. Как вести себя адвокату, когда в обществе такой негатив?

Александра Яновская: Адвокат постоянно находится под усиленным давлением, особенно в данной ситуации. Такой человек должен быть готовым психологически.

Но если в обществе не объясняется роль адвоката, то обывательский подход состоит в том, что людское осуждение переносится на адвоката. Не всегда выходит перенастроить отношение общества к клиенту. А что говорить, когда речь идет о предательстве родины или шпионаже.

Лариса Денисенко: Сейчас мы послушаем запись из моей авторской программы «Ген справедливости», где с адвокатессой Викторией Митько мы обсуждали ту же тему.

Виктория Митько: От адвоката зависит, чтобы окружающие его также не отождествляли с его клиентом, чтобы они понимали, что это его работа. Адвокат в силу своей профессии защищает независимо от того, «бандеровец» это или «сепар», насильник или убийца с точки зрения обвинения. Очень часто бывает, что человек оказался не в то время и не в том месте, невиновен, но адвокат не смог этого доказать. У нашего народа отношение либо как к черному, либо как к белому. Если человека задержали или предъявили обвинения, еще не факт, что он на сам деле виновен.

Лариса Денисенко: Зараз багато говориться про адвокатів, що представляють беркутівців, сепаратистів, одіозних політиків. До них лунають постріли суспільного обурення: чому ти береш на себе функцію захисту цих людей?

Вікторія Митько: Потому что это предусмотренно Конституцией. Ни один судебный процесс не может обойтись без стороны обвинения и защиты. Задача адвоката не «отмазать» или оправдать клиента, а найти все законные средства и методы для того, чтобы облегчить ситуацию для своего клиента. Тот же беркутовец может быть чьим-то сыном, отцом, мужем, он может болеть. И он при этом не прекращает быть человеком и имеет право на человеческое отношение. В этом задача адвоката: показать все это в судебном процессе.

У Чикатило тоже были свои адвокаты. В истории есть примеры, когда осуждали невиновных и узнавали об этом только спустя года. В случае с Чикатило было осуждено восемь невиновных людей, эти люди сломали свои судьбы в тюрьме.

Ирина Ромалийская: Александра, Виктория говорит больше о человеческом. Но человек может быть и плохим, в защите он тоже нуждается.

Александра Яновская: До решения суда никто не вправе решать, преступник ли человек. Адвокат дается человеку для того, чтобы ему помочь. Тут важно разделить защиту обвиняемому и вопрос о том, как защищать. Оправдывать человека — это не оправдывать преступление. Деятельность адвоката направлена на то, чтобы находить моменты, которые говорят о человеке, а не преступлении.

Ирина Ромалийская: У нас на связи Валентин Рыбин — адвокат российских ГРУ-шников Александрова и Ерофеева, которых здесь осудили и позже обменяли на Надежду Савченко.

Валентин, вы в своей практике сталкивались с осуждением из-за клиентов?

Валентин Рыбин: Мне напрямую никто не осмеливался высказывать свои взгляды. Конечно, я встречал негатив в соцсетях, в телефонных звонках. Но я на это не обращал внимания.

Ирина Ромалийская: Почему вы беретесь защищать россиян, которые участвуют в военном конфликте?

Валентин Рыбин: Адвокаты защищают людей, преступниками эти люди становятся после обвинительного приговора. Мой коллега взялся за защиту Ефремова. Он профессионал, который может предоставить правовую помощь человеку, которому она нужна. Считаю, что осуждать Евгения — неправильно.

Ирина Ромалийская: Мы также пытаемся дозвониться к Елене Сотник и услышать ее мнение, но она весь день вне зоны.

Лариса Денисенко: В спорте есть термин, когда боксера просят лечь. Адвоката тоже иногда просят «лечь», закрыть на что-то глаза или отказаться от защиты.

Александра Яновская: Неизвестно, что хуже — быть без адвоката или адвокат, который потом «ляжет». Ведь причины разные — угрозы, подкуп и тд. В отношении адвокатов существует прямое давление, обыски, задержания. Правоохранительные органы формируют в обществе негативное отношение к адвокатам. Те, которые не чувствуют достаточных сил, чтобы противостоять этому, действительно могут «лечь» под этим давлением. НАБУ, кстати, очень помогло в том, чтобы показать, что адвокаты могут быть советчиками преступников, но тогда таким образом можно привлекать к ответственности и водителей этих преступников.

Наша система бесплатной правовой помощи привлекла активных принципиальных адвокатов. На долю бесплатных адвокатов приходится более половины всех оправдательных приговоров с момента вступления в силу нового УК. Бесплатный адвокат — не значит пассивный. И эта система обеспечивает независимость адвокатов.