Аккредитация в «ДНР» не означала согласование материалов — журналистка

Аккредитация — значит цензура? Можно ли получить объективную информацию с неподконтрольных территорий? Об этом говорим с журналисткой, четырежды получавшей аккредитацию на неподконтрольных территориях, а также с медиа-экспертом, которая занималась освещением этого скандала.

Михаил Кукин: Алена, ты переписывалась с этой сотрудницей?

Алена Лунькова: Да, я писала ей письмо в прошлом году, отправила анкету на пятую аккредитацию, но ее как раз мне и не дали. Предыдущие четыре я получала там, на месте после беседы в МГБ. Обсуждали сюжеты, темы, то, как я вижу ситуацию в «ДНР».

Михаил Кукин: Для всех стало раздражающим фактором то, что украинские журналисты отчитывались за материалы. Слышал, что подобная практика была в Сирии.

Алена Лунькова: Каждый раз у меня было по-разному. Я снимала без аккредитации на телефон. Второй раз я уже получила аккредитацию, но меня спрашивали, как я буду называть Захарченко, боевиков. Они боялись, что я буду говорить «террористы». Однажды у нас все просмотрели, все видео. Все сюжеты я выдавала уже после возвращения, в Киеве. Мало ли, может, им что-то не понравится.

Михаил Кукин: Они не просили тебя прислать материалы на согласование?

Алена Лунькова: Нет.

Михаил Кукин: Могла ли быть такие требования об отчете в принципе?

Алена Лунькова: Знаю, что многие из телеканала «Донбасс» остались в Донецке, работали в «Допоможемо» Ахметова.

Михаил Кукин: У нас на связи по телефону Галина Скляревская, заместитель шеф-редактора портала «Детектор-медиа». Она занималась освещением этого скандала.

Это были жесткие требования от «ДНР» или журналистская самодеятельность?

Галина Скляревская: Из переписки понятно, что требования, обязательные условия работы в «ДНР» — утвердить материалы перед публикацией.

Я так понимаю, что с теми, кто был готов сотрудничать, это стало постоянной практикой. Часть переписки — это такая добровольная ежедневная практика. Показалось, что это скорее требование, чем пожелание. Это похоже на сотрудничество. А тех, с которыми сотрудничать не получилось, в «ДНР» не пустили.

Михаил Кукин: Скандал произошел именно с журналистами «Интера» и «Донбасс».

Галина Скляревская: Я считаю, что журналисты должны аккредитоваться в «ДНР», чтобы давать объективную информацию, в аккредитации нет ничего зазорного. Представители большинства каналов написали. Вопрос в том, что журналисты утверждают материалы до публикации. Исключение — если чиновник или представитель власти — соавтор интервью. Но учитывать мнение «ДНР» или транслировать удобную «ДНР» точку зрения — это вызывает вопрос, а не сам факт обращения к представителям «ДНР».

У меня нет определенной рекомендации в этом случае, иностранцы ведь тоже получали отказы. «ДНР» все равно нужно пускать людей. это противоестественно для журналиста — утверждать материалы.

Я хочу уточнить важный момент: если переписка не фейковая, то в ней есть процесс обсуждения законопроекта о СМИ. У них там тоже есть пункт о недопустимости цензуры в СМИ «ДНР».

Михаил Кукин: Алена, если бы стоял вопрос показывать материал и получить аккредитацию. Что выбрать?

Алена Лунькова: Я бы перестала проситься туда ехать.

Алена Бадюк: А чтобы в будущем получить аккредитацию, никаких условий не оглашали?

Алена Лунькова: Они посмотрели мою биографию, мне отказали. Потом мне опять отказали, хотя Плотницкий по телефону сказал, что дело решат. Сейчас я не припомню, чтобы там работали журналисты, но вот у 17 канала там все в порядке. Хотя мне лично казалось, что в «ДНР» сами хотели показать, как у них все хорошо.