Азовский судоремонтный завод закроют?

После аннексии Крыма Украина потеряла два судоремонтных предприятия: Севастопольский судостроительный завод и судоремонтный завод «Залив» в Керчи. На Азовском море остался единственный судоремонтный завод полного комплекса — Азовский судоремонтный завод.

По словам Дмитрия Ляшова, ситуация с количеством заказов существенно изменилась. «До вооруженного конфликта заказчиком судоремонта были российские компании. Потому что наш завод имеет подходной канал глубиной 8 метров, у нас есть цельнометаллический док, позволяющий принимать суда с осадкой до 8 метров и длинной до 200 метров — это те суда, которые работали в акватории Азовского моря и основными судовладельцами которых были российские компании. Сейчас, если говорить по итогам 2015 года, практически торговый флот не ремонтировался. В основном это был ремонт технического портофлота Бердянского, Мариупольского портов», — говорит Ляшов.

В этом году на Азовском судоремонтном заводе ремонтировали пограничный катер «Донбасс», который удалось вывести после аннексии Крыма. «Судно было в достаточно плачевном состоянии. Мы полностью восстановили его. Был проведен сложнейший ремонт двигателей — 55-цилиндровых. Это сложный, уникальный ремонт. Много было работы по восстановлению корпуса. В принципе, судно возрождено заново», — рассказал директор завода.

Он также добавил, что Азовский судоремонтный завод занимается также перевалкой грузов и машиностроением.

«Завод с середины прошлого века лидирует и является специализированным предприятием по производству грузозахватных механизмов — гриферов для портовой отрасли. В частности, в прошлом году в кратчайшие сроки, менее, чем за 40 дней, были изготовлены 18 гриферов для Илличевского порта», — добавил Ляшов.

Далее про ситуацию на предприятии рассказывает исполнительный директор управляющей компании «Мариупольская Инвестиционная Группа» Олег Иванюшенко.

Виктория Ермолаева: В каком состоянии сейчас предприятие?

Дмитрий Ляшов: Нам удалось сохранить коллектив в полном объеме. Сейчас работает не многим более 1 тысячи человек. Около 50-70 человек выехали, это уже были последствия конфликта конца 2014 года. В течение 2015 года убытия персонала не было. С точки зрения зарплаты нам удалось в прошлом году три раза по 20% увеличивать заработную плату, таким образом постепенно компенсируя инвестиционные колебания. К сожалению, зарплата не так высока, как на судоремонтных предприятиях «глубокой воды» в Одессе, Ильичевске, Херсоне, но сопоставима со средней зарплатой по городу .

Анастасия Багалика: В этих условиях как вы планируете выживать?

Дмитрий Ляшов: Мы год встретили сложным судебным прением. Договор аренды между АСРЗ и Фондом государственного имущества на этот целостный имущественный комплекс, который длился 12 лет, досрочно расторгнут. Мы надеемся, что не поставлена еще точка. Но поставлена жирная запятая. И вопрос дальнейшего существования завода стоит остро.

Виктория Ермолаева: Насколько нам известно, вы сегодня были в Администрации президента. Этот вопрос поднимался?

Дмитрий Ляшов: Я не хотел бы комментировать конкретно ведомства и учреждения, в которых мы побывали и побываем до конца недели. Именно с этой целью мы находимся в Киеве. Цель наша — поиск диалога с государством, выход из ситуации, донести чиновникам, представителям государства, министерств, администрации президента позицию того, что предприятие имеет право на жизнь. И росчерком пера, такими судебными решениями мы ставим под угрозу существование уникального и единственного украинского судоремонтного завода на Азовском море и судьбу тысячи человек.

Анастасия Багалика: Ни для кого не секрет, что ситуация в Мариуполе сложилась так, что город связывают с конкретными личностями в украинской политике. Вы как-то связываете ситуацию с закрытием завода с тем, что идут какие-то антикоррупционные процессы? Я имею ввиду Рината Ахметова.

Дмитрий Ляшов: Вы подразумеваете, что это атака группы СКМ, то на сегодняшний день один из надежнейших наших партнеров, обеспечивший нам заказы в 2015 году, это была компания «Метинвест». Мы находимся в тесной кооперации. На сегодняшний день у нас есть понимание дальнейшего развития с этой группой. Мы находимся все в одном городе. Имеющаяся у меня информация никоем образом те действия, которые сейчас направлены на завод, не связаны ни с Ринатом Леонидовичем, ни с представителями его бизнес-структур.

Анастасия Багалика: Собираетесь ли вы обратиться, возможно, в Антикоррупционную прокуратуру, если видите в действиях суда и в судебных решениях какие-то коррупционные моменты?

Дмитрий Ляшов: Если на сегодняшний день все наши решения сложить друг на друга, то будет приличная стопка в несколько десятков сантиметров. Потому что борьба и отстаивание интересов завода перед государством идет уже с марта-апреля 2015 года. Мы, несомненно, обращались в Генеральную прокуратуру, СБУ, Национальное антикоррупционное бюро. На сегодняшний день по заводу идут 5 судебных разбирательств в разных инстанциях. Против руководства завода возбуждены три уголовных дела.

Виктория Ермолаева: В чем суть судебных разбирательств и конфликта?

Олег Иванюшенко: Началась история в 2012 году, когда у нас подходил к окончанию договор аренды. На тот момент мы обратились в профильное министерство инфраструктуры с просьбой продолжить нам договор аренды на новый срок. В конце 2012 году нам министерство подтвердило намерение продолжить с нами арендные отношения на 10 лет.

Но в начале 2013 года министр инфраструктуры сменился, и нам неожиданно пришло письмо о том, что мы передумали и не собираемся продлевать договор аренды. Соответственно, мы вынуждены были пойти в суд. И через суд доказывать свою правоту на право продолжить арендные отношения. Суд подтвердил правомочность такого намерения. К сожалению, мы были вынуждены согласиться на более сложные условия аренды. Кабальные условия: нам сократили срок продолжения аренды до 3 лет и увеличили арендную ставку с 4% до 20%.