Был долг в $1 млн, осталось 14 тысяч, но причина преследований не в нем, — казахская журналистка

В студии Громадського Радио — казахская оппозиционная журналистка, которая добивается политического убежища в Украине, Жанара Ахметова.

Алена Бадюк: 21 октября вы были задержаны, а 2 ноября киевский суд применил к вам экстрадиционный арест на 60 суток содержания в киевском СИЗО. 22 ноября апелляционный суд принял решение отпустить вас под личное поручительство народного депутата Украины Светланы Залищук. Почему вы сделали выбор в пользу Украины? Какие варианты рассматривали? В какой момент вы поняли, что нужно принимать решение о том, чтобы покинуть Казахстан?

Жанара Ахметова: В пользу Украины мнение сложилось практически сразу, поскольку вы безвизовая страна, мне некогда было готовиться для поездки в другие страны. Кроме того, в Украине у меня живут друзья. Я сама очень много писала об Украине, очень много писала о Майдане, я понимала, что здесь тоже смогу получить убежище, потому что аналогичным способом две пары журналистов у нас уехали к вам в 2014 году. Поскольку была спешка, я могла лететь только в Киев.

Алена Бадюк: С чем была связана спешка?

Жанара Ахметова: Я занимаюсь общественно активной жизнью около четырех лет, начиная где-то с вашего Майдана. Последние два года у нас ознаменованы возобновлением каких-то активных протестов. У нас истребили всех политических деятелей, политические партии, журналистов. Сейчас даже до адвокатов добрались. Активистов постоянно преследовали. Я начала расследование в 2016 году по делу нашего министра культуры и спорта Арыстанбека Мухамедиулы. Это человек, который прославился коррупционными скандалами, на него пожаловались несколько режиссеров, с которых он требовал откаты за проекты. Также он прославился своими домогательствами в отношении молодых девушек, студенток. Есть такое мнение, что этот человек занимается сутенерством, «поставляет» молоденьких девушек на самый верх. Я по нему вела очень подробное расследование. Вышло довольно много материалов, начиная с лета 2016 года и до конца 2016-го года, они продолжали выходить и в 2017 году. Мы довольно много о нем писали. Даже для нашего телевидения и СМИ было странно, что эти скандалы подхватили. Это одна из причин преследования. Кроме этого, я все время работала репортером в судебных делах. Я все время освещала судебные процессы с активистами и людьми, которые просто несправедливо пострадали от судебных решений. У нас есть движение «Справедливость». С тех пор, как я начала освещать его деятельность, пострадал руководитель — Олеся Халабузарь. Ее судили по статье «разжигание межнациональной розни. В связи с деятельностью по «Справедливости» на меня тоже было возбуждено дело по двум статьям, одна из которых «разжигание социальной розни». Первый по этой статье у нас очень серьезно пострадал Владимир Козлов. Это было в 2011 году. Но два года назад она заработала в полный рост, стала уголовной. Там очень высокие сроки, до 10 лет, в некоторых случаях даже до 20 лет. У нас есть еще и сословная рознь. В XXI веке в Казахстане преследую за сословную рознь.

В XXI веке в Казахстане преследую за сословную рознь.

Алена Бадюк: Официально признаны разные сословия?

Жанара Ахметова: Мы все время задаем этот вопрос депутатам, которые поддержали эту статью. В чем сословия, где сословия? Если она прописана в Уголовном кодексе, значит сословия должны быть обозначены. Я считаю, что это мракобесие. Еще одну статью на меня возбудили за политический экстремизм. Старики, которые отчаялись получить справедливость в судах, репетировали акт самосожжения. Я все это записывала и транслировала у себя на странице в Фейсбуке. За этот репортаж меня начали преследовать, возбудили уголовное дело, вызывали всех этих стариков на допросы. В начале года у нас начались поправки в Конституцию. Там очень остро стоял вопрос о земле, в связи с чем было очень много публикаций. Я брала интервью у всех наших юристов, блогеров, активистов. Мы не соглашались с этим решением. Конечно, эти поправки были связаны с тем, чтобы укрепить власть президента, гарантии для него и его семьи. За это нас тоже всех преследовали. Больше всех пострадал редактор нашей газеты. Он был арестован 11 февраля. Нашу газету ликвидировали.

Алена Бадюк: Ему уже вынесли приговор?

Жанара Ахметова: Да, ему вынесли приговор. Ему запретили заниматься журналистской деятельностью на протяжении трех лет. Официальный мотив приговора такой: Мамай получал спонсорскую помощь от лидера движения «Демократический выбор Казахстана» Мухатара Аблязова. За это человека осудили, дали ему три года условно.

Алена Бадюк: Официально Казахстан объявил вас в розыск по обвинению в мошенничестве в период 2005 — 2008 года. Расскажите, пожалуйста, об этой истории. Как она стала возможной?

Жанара Ахметова: Казахстан передал в Интерпол документы в искаженном виде, что я с 2005 по 2008 год занималась на территории Казахстана мошенничеством. Это выглядит так, словно меня искали, не нашли в те годы, поэтому сейчас, узнав, что я убежала в Украину, они решили меня разыскивать. Фабула Интерпола с подачи наших казахстанских спецслужб выглядит именно так. На самом деле меня привлекли по этой статье в 2009 году. При чем это были гражданско-правовые сделки. То есть я купила недвижимость, деньги привлекались у инвесторов, деньги пришлось возвращать, потому что у нас обрушился рынок недвижимости. На тот момент это была очень большая сумма — около миллиона долларов. До приговора суда я эту сумму полностью возместила. Люди уже в процессе следствия забирали заявления. Только один человек подал заявление. Следователю было нужно, чтобы это дело не осталось в рамках Гражданско-правового кодекса, он бегал и собирал еще какие-то заявления, привлекал потерпевших, чтобы переместить дело в рамках уголовного. Адвокаты объясняли мне, что это в гражданско-правовые отношения, что в наши задачи входит возместить это все, тогда у нас не будет проблем. Мы возместили весь убыток по этой сделке. Мне дали максимальный срок — 7 лет — и конфисковали все имущество.

Алена Бадюк: Как вам удалось возместить убыток в 1 миллион долларов?

Жанара Ахметова: Я занималась бизнесом. Я считаю, что это не преступление. У нас был очень бурный рост по ценам на недвижимость. Я покупала недвижимость, мы ее ремонтировали. Либо она сама вырастала в стоимости. В Казахстане цены на недвижимость выросли очень сильно. У нас за полгода вырастали цены на 3 — 4 раза. Я за это время продала около 20 участков.

Алена Бадюк: Журналистской деятельностью вы на тот момент не занимались?

Жанара Ахметова: Нет. Меня подтолкнула к этому тюрьма, зона, отношения в судах. Когда в суде у меня начали вымогать деньги за нормальный приговор, я поняла, насколько безнадежна наша судебная власть. Нам огласили сумму в 30 тысяч долларов, чтобы закрыть дело в суде.

Алена Бадюк: Вы были осуждены в 2009 году. Почему это стало поводом для того, чтобы сейчас объявить вас в международный розыск?

Жанара Ахметова: Государство Казахстан считает, что я не отбыла этот срок. Формально это так и есть, потому что мне была предоставлена отсрочка по уходу за ребенком. Когда меня арестовали, моему малышу было полтора года. Через полтора года мне была предоставлена отсрочка, я должна была находиться на режиме пробации (так называемый условный срок), но в 2015 году меня должны были освободить, потому что в Казахстане по этой статье прошло очень много актов гуманизации, две амнистии, прошла декриминализация этой статьи. У меня не было исков, нарушений, президентом была объявлена гуманизация, она распространялась на меня. Ко мне должны были ее применить. В связи с тем, что я попала под внимание спецслужб, за мной наблюдали, прямо перед этим делом вынесли первое нарушение, чтобы оставить меня под надзором пробации. Затем вынесли второе, затем вынесли мое дело в суд, чтобы вернуть меня обратно в тюрьму. Это было в конце 2016 года. Когда этого у них не получилось, в 2017 году они начали грубо форсировать события и всего за два месяца вынесли мне три административных взыскания, которые непременно должны были послужить поводом для возврата в тюрьму. Надо понимать, что административные взыскания мне выносили по политическим мотивам, то есть за мои публикации в Фейсбуке, за мою политическую работу. Если меня вернули бы на зону, вернули бы только по политическим мотивам.

Алена Бадюк: В то же время в интернете и в социальных сетях масса материалов, в которых говорится о том, что вы используете журналистскую деятельность для прикрытия так называемой мошеннической деятельности.

Жанара Ахметова: На протяжении трех лет власть буквально выставляет мой портрет везде, сообщает, что я мошенница. Они рассчитывали найти пострадавших от моих действий. За три года у них это не получилось. В 2017 году они попытались сфабриковать очередное дело, материалы о том, что я находилась в розыске с 2013 года. Это было полным абсурдом. Я же легально получила паспорт в нашей службе, где непременно бы сработала кнопка о розыске, меня бы сразу арестовали. Все эти вещи фабриковались и вбрасывались в СМИ очень сильно.

Алена Бадюк: Когда вы говорите «власть», кого вы имеете в виду?

Жанара Ахметова: У нас такими вещами занимаются спецслужбы, такими вещами у нас занимаются отделы внутренней политики. Это люди, которые создают общественное мнение.

Алена Бадюк: У нас есть репортаж о судебном заседании в Украине.

Три миллиона тенге еще не возмещены?

Жанара Ахметова: Нет. У меня еще оставались гражданские иски, с которыми я должна была работать, возмещать их, но, поскольку у меня было конфисковано все имущество, представьте, как для меня это было сложно. Райхан осталась и еще один иск на 5 тысяч долларов.

Алена Бадюк: Три миллиона тенге — это около 9 тысяч долларов?

Жанара Ахметова: Да. Дело в том, что это говорит о гуманности нашего общества. Один человек на протяжении трех лет собирает аудиторию и кричит: «Она мошенница». Она это делает не просто так, а по заданию.

Алена Бадюк: В какие сроки вы собираетесь вернуть эти 14 тысяч долларов? ї

Жанара Ахметова: Конечно, надо деньги возвращать, пока у меня такой возможности нет. Мы это делаем маленькими частями.

Алена Бадюк: Интересная история связана с задержанием, которое произошло 21 октября в Киеве. Расскажите, при каких обстоятельствах это случилось.

Жанара Ахметова: Вечером в субботу я была дома, ребенок гулял на улице. У меня погас свет. Везде во дворе свет горит, в подъезде свет горит. Конечно, мне показалось это очень странным. Тем не менее я опрометчиво вышла на лестничную площадку, где меня немедленно схватили двое неизвестных, они начали мне объяснять, что они из Национальной полиции Украины, мне надо проехать с ними в прокуратуру, дать объяснения по каким-то эпизодам. Сказали, что сами обратно меня привезут через час. Конечно, я понимала, что происходит незаконное.

Я вышла на лестничную площадку, где меня немедленно схватили двое неизвестных.

Алена Бадюк: Вы попытались связаться с адвокатами?

Жанара Ахметова: Да, я сделала попытку, но на меня напал один из этих людей, он выкручивал мне руки, вырывал телефон из рук. Мы в последствии сделали экспертизу: синяки, порвал на мне рубашку. Я кричала, звала на помощь охрану, охрана прибежала, мы вызвали 102. Первый экипаж отослали эти двое людей. С ними были еще какие-то люди внизу. Со слов людей, которые приехали ко мне на помощь, я поняла, что внизу было около 8 человек. Стояло две машины, то есть готовились меня увезти, другими словами похитить. Что касается похищений, это абсолютно нормальная мера для казахстанских спецслужб, у нас в этом году было привезено около 15 человек в Казахстан.

Алена Бадюк: Эти двое людей представились сотрудниками Национальной полиции Украины. Показывали ли они соответствующие документы?

Жанара Ахметова: Я не видела. Корочку показали мельком. Я потом просила показать нормально, но мне не дали такой возможности. Сначала прибыл не патруль, а следственно-оперативная группа Киево-Святошинского района, только потом приехал патруль. Эта следственная группа тоже настаивала на том, чтобы я ехала без юриста. Эта группа получила документы, подтверждающие, что меня разыскивает Интерпол, это была какая-то ксерокопия, уже 22 числа, в 1-м часу. Мы до сих пор не знаем, кто эти люди, которые приехали первыми. Мы возбудили уголовное дело в отношении них.

Алена Бадюк: На судебном заседании вы узнали, что вам было отказано в статусе беженца Миграционной службой Украины, но сама миграционная служба вас об этом не уведомила.

Жанара Ахметова: Да. Как я потом выясняла, это распространенная практика. Я бы не получила уведомление и в течение 5 дней, не смогла бы подать апелляцию. В этом случае дело мое в Украине было бы безнадежно проиграно. Я узнала это благодаря суду.

Алена Бадюк: Вас отдали на поруки народного депутата Украины Светланы Залищук, вас поддержали многие правозащитные организации, которые работают в Украине и в странах Европейского Союза. С чем вы связываете такую поддержку? Была ли она для вас неожиданной?

Жанара Ахметова: Конечно, она была для меня неожиданной, особенно ваши депутаты. Для меня это было абсолютно неожиданно. Правозащитные организации заступались за меня, когда шли задержания в Казахстане. Это не просто так, это потому, что с моей деятельностью знакомы.

Алена Бадюк: В своих интервью вы неоднократно указывали на то, что возможен сговор украинских спецслужб со спецслужбами Казахстана. Почему вы придерживаетесь такого мнения?

Жанара Ахметова: Здесь очень простая логика. Разные ведомства проявляют солидарность. Единственная структура, которая проявила независимость, это патрульная служба, которая никого не послушала. Они ждали, когда приедет адвокат.

Алена Бадюк: Как вы оцениваете на сегодняшний день вероятность экстрадиции в Казахстан?

Жанара Ахметова: Я думаю, что вероятность экстрадиции существует только неправового порядка, потому что в правовом порядке есть ряд законов, которые ограничивают эту возможность для Украины.

Полную версию разговора слушайте в прикрепленном звуковом файле.