Чеченцы ищут друг друга для того, чтобы убивать, — журналистка

На связи со студией — журналистка, автор колонки «Третья чеченская» на сайте «Украинская правда» Екатерина Сергацкова.

Григорий Пырлик: Почему свою колонку вы назвали «Третья чеченская»?

Екатерина Сергацкова: Потому что Первая и Вторая чеченские войны уже прошли. Третья продолжается на территории других государств. Мы прекрасно знаем, чем закончилась Вторая чеченская. Большинство чеченцев, которые выступали за свободную республику Ичкерия, покинули Россию. Многие из них переехали в Європейский Союз, получили там убежище. Кто-то переехал в Украину, в Грузию, в страны, которые смогли принять, в дружественные страны. В Украине многие оказались, когда у нас начались боевые действия. Многие из них объясняли это тем, что украинцы помогали чеченцам и в Первой, и во Второй чеченской войне, и в Грузии во время абхазского конфликта, поэтому они посчитали своим долгом приехать сюда и продолжать бороться с Россией на украинской стороне.

Григорий Пырлик: Хочу вас спросить о количестве чеченцев, воюющих на стороне Украины.

Екатерина Сергацкова: Сложно назвать точную цифру. Чеченцы, с которыми я разговаривала, стараются не говорить, как много людей воюют на Востоке. Я могу размышлять о нескольких десятках человек, которые состоят в батальоне имени Шейха Мансура. Раньше был батальон Джохара Дудаєва, но он распался после смерти Исы Мунаева, которые его возглавлял. Он погиб в феврале 2015 года во время боев за Дебальцево. После этого его сменил Адам Осмаев, на которого уже дважды покушались. Параллельно существовал батальон Шейха Мансура. Он несколько отличается по идеологическим признакам от батальона Джохара Дудаєва, но сейчас большинство чеченцев, которые воевали и там, и там, держаться более-менее вместе.

Григорий Пырлик: В чем идеологическое различие?

Екатерина Сергацкова: Если говорить в общем, то у чеченцев одни выступают за свободную республику Ичкерия, другая часть выступает за свободный Кавказ (его еще называют Имарат Кавказ). Есть и другие группы чеченцев, у которых взгляды отличаются по деталям, но основных две. В батальоне Джохара Дудаєва воевали преимущественно имаратовцы, а в батальоне Шейха Мансура — преимущественно ичкерийцы.

Григорий Пырлик: Как у официальных украинских силовых органов складываются отношения с тем же батальоном Шейха Мансура? Это же не официальная организация.

Екатерина Сергацкова: Да, не официальная. Это хороший вопрос, о нем очень важно говорить. Есть очень много трудностей с чеченскими организациями, которые воюют на Востоке, поскольку они нелегальны. Фактически их можно обвинить в том, что это боевики, незаконные вооруженные формирования, на них очень быстро можно нацепить такие ярлыки. Статус им дать практически невозможно, потому что большинство из них не имеют украинского гражданства. Но и очень сложная ситуация с миграционной службой, которая отказывает в статусе убежища для таких людей. Это большая проблема, потому что в миграционной службе не понимают самой сути, почему эти люди просят убежища, они не понимают, насколько тяжело этим людям было находиться в России, бежать оттуда, для них статус беженца – единственная возможность не оказаться в тюрьме в России или где-то в лесу.

Григорий Пырлик: В своей колонке вы пишете о том, что чеченцы здесь выбирают участки фронта, где по их данным могут быть кадыровцы. Сейчас это тоже актуально?

Екатерина Сергацкова: Я не знаю ответа на это вопрос. Я точно знаю, что это происходит в Сирии. Там действительно есть отдельные батальоны кадыровцев на территории российских баз.

Мне кажется, что в Украине на фронте сейчас другая ситуация. Поначалу кадыровци приехали туда, потому что туда поехали все. Они тоже знали, что на украинской стороне есть чеченцы. Они ищут друг друга для того, чтобы друг друга убивать. Мне кажется, что сейчас такого нет, но я не берусь утверждать.

Полную версию разговора слушайте в прикрепленном звуковом файле.