«Дом вечной весны» помогает детям-переселенцам побороть проблемы

Сергей Шевченко: Мы основаны как школа восточных единоборств южно-китайского стиля «винчун», что в переводе означает «вечная весна», отсюда и название: «Дом вечной весны». Сейчас, когда мы начали заниматься разными программами в поддержку детей-переселенцев, то это название приобрело более широкий смысл. То есть, «Дом» открыт для всех, где мы хотим принести людям какую-то пользу, радость и так далее.

Валентина Троян: Сколько таких Домов по Украине, и где Вы их хотите еще построить?

Сергей Шевченко: Пока у нас не очень большая география. Основной центр находится в Киеве, есть отделения в Сумах, Краматорске, а в планах у нас развиваться, открываться во всех городах Украины.

Михаил Кукин: Отметим, что  Сергей сам из Донецка и, приехав сюда, помогал своим землякам и переселенцам из Луганской области, а также Крыма. А сколько всего у вас сейчас ребят?

Сергей Шевченко: Наша программа начала работать относительно недавно. Мы в Киеве обосновались с лета 2014 года, но программу по детям переселенцам открыли всего два месяца назад. Необходимо было завести разные документы, решить технические вопросы, а также вопрос с набором детей. Сейчас группа, с которой мы работаем, насчитывает 10-15 человек, как мы и планировали. Но детей на данный момент отпустили на каникулы, после чего планируем организовать несколько возрастных категорий по 10-15 человек. Первая категория – дети дошкольного возраста. Вторая категория – средний школьный возраст и подростки до 15 лет.

Михаил Кукин: Насколько  мне известно, восточные единоборства – это не только борьба и физическое развитие, это целая философия. У вас точно так же?

Сергей Шевченко: Да. Восточные единоборства, неважно, китайские они или корейские, – это целый пласт культуры, которые включают в себя не только непосредственно самооборону и физические нагрузки, но и развивающие реабилитационные методики, культурологические. Восточные единоборства и созданы для разностороннего развития личности. Мы используем реабилитационное искусство Южного Китая для того, чтобы помочь в данном случае детям переселенцам и побороть те проблемы, с которыми они сталкиваются.

Михаил Кукин: Я читал, что в вашу программу входят даже игры на флейте и занятия арт-терапией.

Сергей Шевченко: Да, восточно-китайская культура очень разнообразна. Воины прошлого были не только бойцами, но и умели рисовать хорошо, могли быть резчиками по дереву, быть музыкантами, поэтами. Это нормальное представление о гармонично развитой личности на дальнем востоке. И наша школа, помимо реабилитационных программ, также старается развивать детей в разных аспектах. И когда возникла необходимость создавать программы для детей, то мы не зацикливались только на оздоровительных факторах или факторах физического развития, но и учитывали культурную программу, которая связана с музыкой, живописью.

Михаил Кукин: Что такое арт-терапия? Это ребята сами рисуют?

Сергей Шевченко: В нашей организации есть профессиональные арт-терапевты, то есть, они не только психологи, это не просто процесс рисования: пришли психологи, дали детям листики и сказали: «А нарисуйте нам свои проблемы». Нет! Это должен проводить профессиональный художник. Люди, которые понимают воздействие цвета, живописных моментов и т.д. Я не совсем специалист в этой теме, но в двух словах скажу, это не просто нарисовать цветок и домик, а понять по мельчайшим акцентам проблему, которая есть у ребенка. Откорректировать ее именно через художественный процесс.

Валентина Троян: По рисункам воспитанников вы уже пришли к какому-то выводу, что на самом деле волнует детей?

Сергей Шевченко: Здесь можно в принципе и без рисунков, и без единоборств все понять. Ребенок, который вырван с корнем из обычной среды в связи с событиями на востоке, Крыму и вообще в нашей стране, скажем так, он подвергается массированным стрессам. Ребенок, вообще, и без этого существо уязвимое. Стресс переносит тяжело. А здесь он подвергается дополнительным стрессам, связанным даже банально с переездом из постоянного места жительства, где у него были свои друзья, коммуникация, места любимые, где привычная атмосфера его игрушек, его комната. А у нас, зачастую, переселенцы живут в очень плохих условиях.

Михаил Кукин: У вас же у самого сын подросток?

Сергей Шевченко: В большой мере понимал эту проблему, когда мы сами переехали. У меня сыну 15 лет, это не совсем маленький ребенок, но в принципе подростковый возраст – это тоже такой сложный возраст, и я наблюдал за ним, как он здесь заканчивал 11 класс. Новая атмосфера, новая школа, среда – совершенно все по-новому. И как тяжело это переживал.

Валентина Троян: А были проблемы какие-то очевидные?

Сергей Шевченко: Внутренние проблемы были очевидны – замкнутость, немотивируемость, агрессия, тревога, страхи. Но в подростковом возрасте они больше загоняют вовнутрь. Мой сын – достаточно крепкий парень,  но все равно по нему это было все видно. Ему очень тяжело было заводить друзей, было очень много разговоров на тему ситуации, в которую мы попали, работали с ним, наблюдая за ним, я понял, что у детей-переселенцев действительно есть проблемы, с которыми надо постоянно работать.

Михаил Кукин: Они действительно отличаются. Им трудно найти новые контакты здесь. Действительно их сверстники – киевляне – совсем другие, чем донецкие или луганские?

Сергей Шевченко: Нет. В идеале, конечно, они не отличаются, но ребенок, который живет в привычной среде, даже если мы не возьмем ситуацию войны, если ребенок просто переезжает из города в другой, для него это – стресс. И это на фоне спокойствия и мира в стране. А тут многие попадали под обстрел. Еще вчера жил дома и имел уверенность в завтрашнем дне, а сейчас – чужая квартира, незнакомый город. Банально – не может завести кошку или собаку, вроде какая-то ерунда, но…

Валентина Троян: Многие переселенцы сталкивались с отношением, когда их не хотели брать на работу. Не сдавали квартиры. А в детской среде есть какая-то дискриминация?

Сергей Шевченко: Дискриминация среди детей всегда есть, к сожалению. Просто ситуация, в которую мы попали, обостряет любые чувства.  Мы работали с детьми с ДЦП, с аутизмом. И у этих детей куда больший комплекс проблем. Дети-переселенцы все же быстрее адаптируются. Их программа кратковременная, а с детьми с ограниченными возможностями работа ведется постоянно. В свое время у нас были отделения в Донецке, Макеевке, Горловке. У нас был накоплен опыт, исходя из которого мы написали программы, и занимались с детьми с ограниченными возможностями. В то же время, психологические проблемы у всех детей одинаковы, они схожи в корне. И со всеми надо работать.