«Громадське радио»
Сколько в списке крымчан и каково это — быть официально признанным террористом в соседнем государстве? Об этом поговорим с журналисткой Анной Андриевской, которая попала в этот список, членом крымской правозащитной группы Еленой Лысенко и правозащитницей Ольгой Скрипник.
Татьяна Курманова: Каково это, ощущать себя экстремистом?
Анна Андриевская: Попадание моей фамилии в этот список вряд ли может как-то повлиять на мою жизнь пока я нахожусь в Украине. Но нужно учитывать то, что у меня и у других фигурантов списка остаются родственные связи в Крыму. Кроме того, в России после аннексии Крыма активно меняется законодательство и в будущем это может принести дополнительные риски.
Виктория Ермолаева: Из-за чего ты попала в этот список?
Анна Андриевская: До конца непонятно. В этот перечень попадают люди, в отношении которых открыто уголовное производство по тем статьям, которые касаются антиэкстремистского законодательства. Я являюсь фигуранткой дела по статье № 281 уголовного кодекса России за сепаратизм. Дело было возбуждено в 2015 году по факту моей публикации. Эту статью можно расценивать как способ преследования несогласных с аннексией Крыма людей, потому что в моем материале речь шла о необходимости возвращения Крыма под контроль Украины.
Татьяна Курманова: Что может грозить близким тех, кто попал в этот список?
Анна Андриевская: На родственников ограничения, связанные с фигурантами дела, не распространяются. На данный момент можно говорить о том, что им грозит тотальная слежка. С другой стороны, это не прекращалось с начала аннексии Крыма.
Татьяна Курманова: Теперь на территорию России ты не можешь попасть?
Анна Андриевская: Я и не рассчитывала на это. Я сторонница того, чтобы блокировать поездки в Крым пока он находится в оккупации.
С момента возбуждения уголовного дела я не получала ни одного документа, который свидетельствовал бы о том, что я вообще являюсь фигуранткой дела. Более того, юристы независимого медиапрофсоюза отправляли запрос в ФСБ России с просьбой предоставить эту информацию, но ответа они не получили.
Виктория Ермолаева: Елена, вы говорили, что на самом деле в списке больше 20 крымчан о которых говорят в СМИ.
Елена Лысенко: Да. Точно вычислить количество крымчан в списке очень сложно, потому что в перечне есть только ФИО и место и дата рождения, но мы знаем, что на протяжении многих лет люди переселялись в Крым из разных областей Украины и не только.
Таким образом, я проанализировала список и сделала вывод, что крымчан в нем может быть значительно больше.
Анна Андриевская: Очевидно, что эти списки передавались бывшими сотрудниками СБУ.
Виктория Ермолаева: Кто еще, кроме журналистов, попал в этот список?
Елена Лысенко: Общественные активисты, политзаключенные — Кольченко и Афанасьев, Рефат Чубаров, Черний и граждане, о которых мы пока не владеем информацией. В этом списке есть не только крымчане. По месту рождения там более 30 человек, родившихся в других областях Украины.
Анна Андриевская: Непонятно, каким образом люди заносились в этот список. Так, например, в списке есть Афанасьев, но в отношении него действует указ президента о помиловании. В отношении Рефата Чубарова действует запрет на въезд в Крым, как на иностранное лицо. В этом же списке он, как и другие, фигурирует как гражданин России.
Елена Лысенко: Также в списке есть Филатов Максим Александрович. Этот человек был задержан крымской прокуратурой в 2015 году якобы за терроризм. В этот список он попал до того, как было вынесено решение суда.
На сайте Росфиннадзора написано, что эти лица могут быть причастны к финансированию терроризма.
На телефонной связи со студией «Громадського ради» — правозащитница Ольга Скрипник.
Татьяна Курманова: Какая угроза существует для людей, внесенных в список и их родственников?
Ольга Скрипник: Есть разные списки по закону об экстремизме. В данном случае мы говорим о списке Федеральной службы финансового мониторинга. То есть речь идет о финансовых ограничениях. Одним из ограничений является то, что внессеным в список лицам на одного члена семьи в месяц можно использовать только 10 тыс. рублей. Использовать можно исключительно социальные выплаты. Все деньги сначала замораживаются Финансовым мониторингом, а после этого ими распоряжается власть. Вместе с тем, все финансовые движения людей контролируются социальными органами РФ.
Татьяна Курманова: Что делать крымчанам, которые попали в этот список?
Ольга Скрипник: Законодательство России предусматривает возможность обжалования. На самом деле, решение о включении в этот список принимает не человек и от него ничего не зависит. Решение о включении в список и исключении из него принимают представители ФСБ, прокуратуры или банковских учреждений.
Хочу отметить, что контролируются не только сами люди, попавшие в список, но и все те, то вступают с ними в финансовом отношении.
Новые российские законы направлены на нарушение прав человека, поэтому бесполезно ждать от России, что она самостоятельно исправит ситуацию. Помочь в этой ситуации может международное давление с требованием исключить людей из этого списка и предоставить им возможность забрать свои деньги со счетов.
Виктория Ермолаева: Аня, как ты отреагировала на свое имя в этом списке?
Анна Андриевская: Для меня это стало констатацией факта, я привыкла, что меня вносят то в один, то в другой список. В этом списке 12000 российских граждан, иностранных — столько же. Для меня находится в перечне рядом с людьми, которые попали в этот список — это гордость. Я горжусь тем, что я «террористка».