Громадське радіо
Кем были исполнители репрессий в СССР? Истории людей, которые обеспечивали приговоры и часто сами попадали в расстрельные списки, анализирует кандидат исторических наук, научный секретарь Главной редакционной коллегии научно-документальной серии книг «Реабилитированные историей» Роман Подкур.
Григорий Пырлик: Для начала я хотел бы привести цитату из художественного произведения, которое у меня с темой репрессий ассоциируется больше всего. Это рассказ Варлама Шаламова «Почерк». Окончание рассказа: «Уже многие товарищи Криста были расстреляны. Был расстрелян и следователь. А Крист был все еще жив и иногда — не реже раза в несколько лет — вспоминал горящую папку, решительные пальцы следователя, рвущие кристовское «дело», — подарок обреченному от обрекающего». Это история о том, как заключенного Криста спас его каллиграфический почерк и то, что следователь взял его помогать переписывать дела.
Насколько часто случались истории, когда сначала следователи способствовали тому, чтобы выносились расстрельные приговоры, а затем сами становились жертвами по этим делам?
Роман Подкур: Это случалось достаточно часто. По крайней мере, мы знаем на протяжении 30-х годов так называемые две чистки. Они были связаны не столько с так называемой борьбой с нарушением социалистической законности (как это всегда говорились), а, в первую очередь, это было связано с чисткой так называемых кланов.
Первая чистка в 30-х в общесоюзном масштабе — от клана бывшего наркома внутренних дел Генриха Ягоды, когда с руководящих постов убирались его ставленники и ставленники его ставленников на каком-то областном уровне. Их чаще всего обвиняли в троцкизме, в принадлежности к какой-то одной из национальных группировок, бывших национальных партий.
Вторая чистка была связана с так называемой группой Ежова. 20 августа 1938 года первым заместителем Ежова был назначен знаменитый Лаврентий Берия. И вот интересный момент: даже некоторые докладные записки начинались, что в период с 20 августа 1938 года было сделано то-то и то-то. Я долго думал, почему 20 августа? И потом я посмотрел, что Берия был назначен 20 августа. Берия фактически начал руководить Наркоматом внутренних дел, Ежов все больше и больше оказывался в опале. Группу Ежова начали потихоньку отодвигать.
Когда было выпущено постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР о прекращении «Большого террора», было решено, что по обвинению в нарушении социалистической законности были арестованы практически все руководители. По крайней мере, в Украине были арестованы все начальники УНКВД и их близкое окружение.
Совместная украино-канадско-немецкая и даже российская группа ученых пыталась отследить, какими все-таки были причины таких арестов. Мы прекрасно понимали, что основным принципом было не нарушение социалистической законности — это были политические принципы. Но по каким алгоритмам эти люди арестовывались?
Понятно — начальник УНКВД. Но потом оказалось, что были арестованы те люди, к которым он был близок: кому он непосредственно давал указания и кто непосредственно решал, кого расстреливать, а кого нет. Это были, например, начальники четвертого отдела местного УНКВД, они решали, расстреливать или нет.
Были арестованы ближайшие помощники, которые непосредственно оформляли дела. Был список, и они отмечали: этого — на расстрел, этого — на расстрел, этого — на расстрел.
И это подтверждалось даже протоколами допросов обычных машинисток, которые печатали. Они говорили: приходил помощник, диктовал списки, и я печатала эти списки. Если не диктовал сам, то отмечал галочкой, плюсиками и минусиками, кого расстреливать, а кого нет. Или буквой «р» — во многих уголовно-следственных делах на этих сотрудников в протоколах рукой кого-то из помощников были пометки.
Что с ними стало дальше? Дальше были проведены служебные расследования, заведены уголовные дела. Их пропустили через военные трибуналы соответствующих военных округов. В Украине в основном трибуналом Киевского особого военного округа.
Часть сначала была осуждена к тюремным срокам, вернее — к работе в исправительно-трудовых лагерях. Сроки были достаточно небольшие — максимум до десяти лет. А некоторая часть была расстреляна — практически все начальники УНКВД, потому что они были, в первую очередь, ставленниками Ежова. Тем не менее, превалирующему большинству сотрудников УНКВД удалось избежать арестов.
Григорий Пырлик: Каким образом?
Роман Подкур: Очень просто. Они не становились фигурантами — они были свидетелями, даже свидетелями на процессах.
Все эти расследования начались в декабре 1938 и продолжались до 1941-го. Если мы помним, в 1939 году началась аннексия Западной Украины Советским союзом. Большинство таких, которые попадали под какие-то расследования сотрудников, сразу оказались на Западной Украине. Они уехали туда в составе оперативных групп новых управлений УНКВД, которые сформировались на Западной Украине. И эти люди продолжали заниматься политическими репрессиями на только что якобы освобожденной территории Западной Украины. Это было такое локальное продолжение «Большого террора».
Полную версию разговора слушайте в прикрепленном звуковом файле.