Итоги «Минска»: РФ контролирует «махновщину» в ОРДЛО, Украина укрепила армию

Итоги 3 годам вторых Минских договоренностей подводим с Игорем Тышкевичем, экспером Украинского института будущего. С ним говорим об интервью Лаврова, о Дебальцево, и о понятии героизма на постсоветском пространстве.

Игорь Тышкевич: И первый «Минск», и второй «Минск» — заключались, мягко говоря, не от хороших  событий, не от хорошей жизни. В 2014 году заключили перемирие, когда стало понятно, что ввод российской тактической группы не принес желаемого успеха. Не смотря ни на что Украина смогла каким-то образом, удивительным и вновь неожиданным для России, закрепиться на определенных рубежах. Второй «Минск» – это то, когда долгосрочное бодание за Дебальцево с желанием показать, какая несостоятельная украинская армия, закончилось тем, что русские, положив огромное количество своих и наемников, взяли по большому счету кишку длиною в 20 км, шириною в 5. Исходя из мотивации – для Украины крайне необходимой была передышка. Помним, в каком состоянии находилась украинская армия.

С точки зрения РФ стало очевидно в 2015 году то, что силовое давление (тут не шел разговор о захвате больших территорий, а чтобы опрокинуть власть в Киеве), не приносит результата. Соотвественно, им нужно было взять передышку, чтобы структурировать местные так называемые республики и подумать, что делать дальше.

Россия будет пытаться использовать недовольство западных партнеров Украиной

Для западных стран, учитывая что на тот момент шли разговоры о реформах в Украине, это была также приемлемая передышка, потому что был расчет на то, что Украина, получив передышку на фронте, сосредоточится на внутренних делах, немножко изменит себя, и это будет по силе, по потенциалу, структурированности, совсем другое государство- и изменится баланс сил на следующих переговорах. Передышку получили по большому счету все.

РФ смогла более менее структурировать власть на оккупированных территориях. Очистили идейных, взяли под контроль махновщину. Украинская сторона смогла изменить баланс сил, укрепить силовой блок. А запад не получил быстрых и результативных украинских реформ. Соответственно, в чем-то прав и Лавров. Потому что усталость идет не от Украины. Вспомните заявление перед новым годом, насчет коррупции, о ходе реформ. Усталость идет от того, что те процессы, которые проходят в Украине, либо не дают должного эффекта, либо идут слишком медленно. Усталость идет от особенности национальной политики. Когда то, что происходит в ВР – это «обнять и плакать». Россия будет пытаться использовать недовольство западных партнеров.

С точки зрения того, что «Минск» должен был быть – он был. С точки зрения того, насколько он результативен и возможно его выполнение… Ну извините, когда у нас есть документ с абсолютно противоположным разночтением порядка реализации пунктов – ну это мягко говоря наивно – ожидать быстрой реализации.

 Герои нужны тому генералу, у которого уже мозги не работают

Татьяна Трощинская: В политическом смысле в медийном пространстве Украины Дебальцево трактуется в пораженческих мотивах, как мне кажется. Хотя по ходу военной операции – это и боль, и героизм… Политически это выглядит более пораженчески, вам так не кажется?

Игорь Тышкевич: Это мне очень сильно не нравится. Как, в том числе, и излишние аппеляции к героизму. Почему? Герои нужны тому генералу, у которого уже мозги не работают. Герои нужны той стране, которой больше нечего терять. Функции героя – умереть за страну. По большому счету – функция военного – защитить страну и выжить. Профессиональный военный – необязательно герой. У нас общество – не только у нас, на постсоветском пространстве… Нам в голову вбили эту матрицу восприятия героя. Вся твоя функция – в случае проблемы – это ты голой грудью на амбразуру, умираешь за страну, а будущие поколения тобой гордятся.

Функция военного – защитить страну и выжить. Профессиональный военный – необязательно герой

Что произошло и в Донецком аэропорту, и в Дебальцево? Начало 2014 года – слова министра обороны – 6000 боеспособных людей. Все мы помним, что после вторжения русских, техники практически не осталось. Что такое операция в ДАП – это прекрасная операция, когда с точки зрения и медийности мы подняли тему киборгов – которую, в принципе, в начале придумала та сторона. В результате, сам аэропорт стал чем-то сакральным. Его необходимо было противнику любой целью взять. Практически, вся активность, которая могла равномерно распределяться по фронту – она была сконцентрирована в Донецке. Мы еще больше раскрутили эту тему героизма.

Дальше случилось Дебальцево. Это классическая защитная операция. Когда ты защищаешься – у тебя нет задачи с голой шашкой на танке всех побеждать и проявлять геройство. У тебя есть задачи – защитить определенный кусок территории, положить энное количество противника, и когда он измотан, либо остаться на своих местах, либо когда есть приказ – отойти. Что мы в принципе и получили. Общество ожидало: сейчас мы выстоим, потом с Дебальцево чуть ли не Горловку займем, потом маршем пойдем на Москву. Это, мягко говоря, глупо такое ожидать, учитывая состояние армии на тот момент. 

Полную версию интервью слушайте в звуковом файле