«Получилась игра в одни ворота: ты как мишень, по тебе стреляют, но ответить ты не можешь. В таком режиме, в этом котле, все подразделения находились приблизительно три недели».
Валентина Троян: В какой период все происходило?
Александр Демченко: Когда проводилась операция по восстановлению контроля над украинско-российским участком государственной границы, подразделения вооруженных сил с пограничниками двигались вдоль границы, чтобы восстановить контроль над ней, не допустить возможности захода и пополнения боеприпасов, военного имущества для незаконных террористических организаций.
Так получилось, что эти подразделения оказались между двух огней. С одной стороны территория РФ, откуда впоследствии открыто вели обстрел российские вооруженные силы, с другой стороны – «ДНР», «ЛНР, откуда наемники и кто там еще был зажимали эту узкую полоску, на которой находились наши военные.
В один момент в районе Саур-Могилы, Степановки, Дмитровки этот участок был перекрыт террористическими организациями. Получилось так, что соединения вооруженных сил и пограничников были отрезаны от подконтрольной территории Украины. Так получилось, что они были в окружении и блокаде.
Наши подразделения находились в такой ситуации приблизительно три недели. Впоследствии все закончилось тем, что было принято решение о выводе войск с этого участка и возвращении их на подконтрольную Украине территорию.
В ночь с 6 на 7 произошел известный прорыв с «Должанского котла», когда все подразделения предприняли попытку возврата вдоль границы на подконтрольную территорию
Валентина Троян: Когда вы туда попали?
Александр Демченко: Наша 5 мотоманевренная группа Южного регионального управления в зону проведения АТО выдвинулась 12 июня 2014-го года, когда началась операция «Граница». С 12 июня до момента выхода 7-8 августа мы находились там.
Сначала мы прибыли в район населенного пункта Бирюково Луганской области, там был оборудован наш опорный пункт, задачей которого был контроль над границей, контроль автомобильного участка Свердловск-Должанский, обеспечение недопущения прохода через границу колонн противника, контроль над ситуацией и подобные задачи.
Недели две-три ситуация развивалась в благоприятном русле для украинских пограничников, вооруженных сил. Наше подразделение, устанавливая опорные пункты, двигалось вдоль границы, перекрывало ее, восстанавливая контроль. Мы продвигались с юга и вверх, аналогично продвигались сверху подразделения навстречу нам.
До полного перекрытия границы оставалось перекрыть участок 20, может, 30 километров – не больше. Еще немного и это кольцо для блокады террористических организаций закрылось бы. Поддерживаемая Россией сторона понимала, что в случае перекрытия границы террористические организации без поставок боеприпасов, вооружения, личного состава и техники долго не смогут оказывать сопротивление Вооруженным силам Украины и всем нашим воинским формированиям.
Поэтому, к сожалению, РФ и ее вооруженные силы начали вести обстрелы наших опорных точек, пунктов дислокации вдоль границы с применением тяжелой артиллерии, реактивных систем залпового огня ГРАДов – с территории РФ. Многие помнят обстрел одного из опорных пунктов в селе Зеленополье.
Есть доказательства, что обстрелы велись прямо с территории РФ. Я предполагаю, что ответить таким же ударом по территории РФ было бы чревато развязыванием прямого вооруженного столкновения. Получилась игра в одни ворота: ты как мишень, по тебе стреляют, но ответить ты не можешь. В таком режиме, в этом котле, все подразделения находились приблизительно три недели.
Валентина Троян: Какой момент был переломным?
Александр Демченко: Зеленополье. После одного из обстрелов у нас были раненные. Мы попытались отправить их, как называли, на большую землю. Колонна, которая сопровождала раненых, дошла до Зеленополья, но дальше пройти не получилось – все уже было перекрыто.
Мы были в окружении. Без пополнения боеприпасов и провизии
Валентина Троян: Есть ли видимость, что эти события расследуются?
Александр Демченко: Может быть, я не обладаю стопроцентной информацией, но после выхода меня и многих других ребят вызывали на допрос следователи СБУ, мы давали показания в качестве свидетелей. Суть сводилась к тому, чтобы мы по возможности предоставили информацию, фото, видео, которые бы подтверждали то, что был момент агрессии РФ.
Специфика нашего подразделения была в том, что когда мы попали в кольцо, вернулись из Бирюкова на Должанский, чтобы объединиться с другим нашим подразделением. Когда по нам велись обстрелы из района населенного пункта Черников РФ, мне и многим другим ребятам удалось снять на телефоны обстрелы, где четко слышно, как звук артиллерийского выстрела раздается над территорией РФ, снаряд пролетает над нашими позициями и разрывается в пункте пропуска Должанский. Было четко понятно, что обстрел ведется с территории России и из тех типов вооружения, которые применяются регулярной армией.
Валентина Троян: В прошлом году у меня в студии был пресс-секретарь Госпогранслужбы Олег Слободян и ваш коллега Леонид Гулаков. Они рассказывали, что раненных передавали российским пограничникам, там их опрашивали, а только потом предоставляли помощь. Вы сами слышали о таких историях?
Александр Демченко: Не только слышал, а и принимал в них участие. Долгое время я проходил службу в пограничных подразделениях на российско-украинском участке границы. Когда мы были там, в котле, другого выхода как передавать раненых через территорию РФ не было. Я и еще один офицер назначались старшими от украинской стороны на эти погранпредставительские встречи, ходили в российский пункт пропуска, передавали раненных, подписывали протоколы погранвстреч.
Я помню, 27 июля во время одного из самых серьезных четырехчасовых обстрелов, было четыре убитых, порядка семи раненных, мы их передавали на Россию. Когда я пришел в российский пункт пропуска, зашел в помещение, чтобы подписать протоколы от нашей стороны, я увидел наших раненых бойцов. Смотрю – у них ладони черные. Спрашиваю: «Что такое?» А они говорят, что им «откатывают» пальцы. Не оказывают медицинскую помощь, а «откатывают» пальцы, берут различные данные, а только после этого через территорию России переправляли на тот участок границы, который был под нашим контролем.
Валентина Троян: Российские пограничники предлагали перейти на их сторону?
Александр Демченко: Был такой момент, он даже показан в фильме «Війна на нульовому кілометрі». Все время, когда мы были там и велись бои, ворота в российский пункт пропуска были закрыты. 27 июля – один из первых больших обстрелов. Когда обстрел заканчивается, дым, ажиотаж чуть-чуть спадает, слышу, кто-то говорит, что россияне открыли ворота. Мой окоп был возле дороги и ворот. Поднимаю голову, смотрю – действительно, ворота в российский пункт пропуска открыты.
Первая мысль: если первый человек дрогнет, попытается уйти в эти ворота, чтобы спасти жизнь, это может стать массовым — и людей не остановишь. К счастью, ребята держались. Мы передали наших убитых, раненых, и вернулись на свои позиции. С тех пор эти ворота уже не закрывались. Но никто не бросил оружие и никто не перешел.
Слушайте полную версию разговора в прикрепленном звуковом файле.