Коррупция в пищевой промышленности вредит здоровью потребителей, — эксперт

О качестве продуктов питания украинского производства говорим с заместителем главы правления Союза потребителей Украины Олегом Цильвиком.

Кирилл Лукеренко: Как влияет кризис на качество продуктов?

Олег Цильвик: Кризис в первую очередь ударил по потребителям. Они снижают свои запросы, тратят меньше денег на продукты питания, пытаются выбрать товар по карману. Понимая это, производители начали ухудшать качество товаров, чтобы удержаться на плаву свои производственные мощности.

В сегменте продуктов питания происходит массовая фальсификация продукции.

Сейчас у всех на слуху фальсификация масла. 63% сливочного масла на рынке — фальсификат. Настоящее сливочное масло должно на 100% состоять из молока, животного белка. Этот дорогой продукт подменяется пальмовым жиром и другими. Размер фальсификации может быть от 20% до 100%. Визуально вы это не определите. Нужны лабораторные исследования или использование специальных рекомендаций.

То же самое касается сгущенного молока, сыра, сметаны. Рынок заполонен сырным продуктом. Это не пишется крупным планом на этикетке.

В Украине пищевая продукция выпускается по техническим условиям. Отменили их обязательную регистрацию, что было раньше. Любой производитель может придумать себе технологию, прописать это в технических условиях и не обязан показывать потребителю, что он вкладывает в продукт.

Алексей Бурлаков: Какие-то требования к составу, который пишется на упаковке, есть?

Олег Цильвик: Если технические условия прописаны, то он может написать в порядке уменьшения количества ингридиентов должен всех их перечислить на упаковке. Зачастую производитель этого не делает или намеренно вводит потребителя в заблуждение (иногда пишут Е…, а иногда — добавка…).

Алексей Бурлаков: Что в Украине есть опасно?

Олег Цильвик: Молочка. Это большой риск нарваться на фальсификат и есть вероятность нарваться на продукцию с антибиотиками либо с бактериологическим загрязнением. Не секрет, что в 80% источником молока являются частные домовладения, где проконтролировать, чем кормили корову, делают ли ей прививки, практически невозможно.

Почему мы с нашей переработанной мясной продукцией (например, колбасой) не можем попасть в Европу? 

У нас до сих пор есть случаи африканской чумы свиней. Это заболевание, от которого не прививают. Животные прививаются о очаге. Зачастую у нас случаи болезни скрываются.

Следующая категория — кофе, чаи, крупы, шоколад — они не опасны, но могут не соответствовать качественным характеристикам.

В Европе государство обеспечивает наличие на рынке безопасной для здоровья продуктов. Вопрос качества регулируется ценой. У нас де-юре такая же система. Сейчас вводится даже система ХАСП, но она не функционирует. Новый орган, который должен отвечать за это, — «Держпродспоживслужба» — Государственная служба по вопросам безопасности пищевой продукции и защите потребителей. Он активен месяца 3. Недавно был задержан директор Института ветеринарной медицины за взятку. Ему подчиняются все ветеринарные лаборатории на всех рынках Украины.

Вертикаль, которая замыкается на министерстве агрополитики, насквозь поражена коррупцией.

Наша организация проверяла несколько рынков в Киеве. Вам могут дать справку на мясо на прилавке, хотя у продавца нет документа на животное, не понятно, чем оно болело, нет санитарной книжки. Потребитель на каждом шагу, выискивая возможность сэкономить, получает шанс нарваться на серьезные неприятности, отравления или, может быть, летальный исход.

Алексей Бурлаков: А что в зоне АТО?

Олег Цильвик: Там контроль практически отсутствует. Там два канала поступления продуктов: волонтеры, они стараются выбрать что-то более-менее качественное, и закупки через министерство обороны. Второй канал — рынок, оцениваемый в четыре миллиарда гривен. Это очень большой и лакомый кусок. Что продается туда по тендерам? Очень сложно отследить. Сегодня в минобороны есть две системы обеспечения бойцов продуктами питания:

— заказ комплексных услуг, когда частные фирмы непонятно из чего готовят;

— минобороны само закупает продукты питания, которые в большинстве случаев некачественные, хранятся с нарушением требований.

Кирилл Лукеренко: Вы замечаете какие-то изменения с коррупцией?

Олег Цильвик: Мы идем путем открытия рынка, где субъекты предпринимательства несут какую-то ответственность, внедряем новые системы. Это благие намерения, но они реализуются с большим трудом. Сегодня все перерабатывающие предприятия должны зарегистрировать свои мощности. В Киеве таких предприятий больше 20 тысяч. На сегодняшний день зарегистрировано, по-моему, 800 или 900. Одно требование — регистрация, чтобы было понятно, какие продукты питания производятся. Второе — перерабатывающие предприятия пищевой промышленности должны внедрить систему ХАСП.

В супермаркетах массово просроченная продукция лежит на прилавках. Она не утилизируется в большинстве случаев в урну. Эта продукция официально кочует поставщику, неофициально — попадает на рынки.

Если говорить о военном ведомстве, то должна быть независимая система приемки товара. На тендер могут подложить любые справки. Принимая на склад, продукты нужно проверять.

По стране должна заработать система ХАСП, система госконтроля. Конечное звено должно нести всю ответственность. Он должен доказать, что сбой произошел не на его технологическом процессе.

За нарушения должны быть жесткие санкции.

Алексей Бурлаков: Как простому человеку отличить фальсифицированный продукт?

Олег Цильвик: В большинстве случаев это можно определить только с помощью лабораторных исследований.

Кирилл Лукеренко: Но все улучшается или ухудшается?

Олег Цильвик: До сегодняшнего дня было ухудшение, но есть оптимизм в том, что мы достигли дна и пытаемся выйти на европейский рынок. Но пока мы не наведем порядок на внутреннем рынке, нас не будут пускать на внешний.